Но затем я начал тренироваться и сказал себе: «Зачем я приехал сюда? Фамилия моей семьи у меня на футболке, а значит, они со мной. Я буду стараться ради них. Не только самого себя. Я не могу их разочаровать. Хочу, чтобы они мной гордились.
Там был грузин Соломон Кверквелия, и он мне очень помогал. Помогал с другими игроками, иногда водил меня поесть, иногда защищал… Но мне было одиноко, я жил на базе, у меня не было друзей. Думаю, там находились только я с ребятами из охраны, остальные футболисты жили в других местах. Я был там один, это было немного страшное место, и я не шучу. Глухой лес, куда нельзя выйти, так как там были собаки и тому подобное. Каждую секунду я был на базе. В центр Москвы я никогда не ездил, никуда не ездил.
В клубе был другой грузин, Саба Квирквелия, и он очень сильно мне помог. Защищал меня в общении с другими игроками, показывал, где можно поесть. А когда я начал играть, тренер в меня влюбился. Я очень его уважаю, потому что действительно очень с ним вырос — и физически, и психологически, и даже как личность.
Но мне все равно было очень одиноко. Я жил на тренировочной базе. Никаких друзей. Кажется, там были только я и охранники. Я кушал один. А еще там было немного страшно. Я не шучу! База была в глубине леса, и ты не мог просто выйти погулять, потому что там бегали бродячие собаки и все такое. Я не бывал в центре Москвы. Да я вообще никуда не ездил.
На базе не было дополнительного освещения. Но я все равно иногда шел тренироваться даже ночью. Дополнительная работа. Без света. И иногда мимо проходил охранник и пугался звуков.
«Эй, кто там бегает по траве???»
Я. Бегаю в темноте. Эти охранники, они были нормальные люди. Каждый раз они мне говорили: «Заканчивай, ладно? Заканчивай сейчас». Но там было больше нечем заняться. И я думал только о футболе. Так что я шел заниматься один, каждую ночь.
Я думал про себя: «Я не могу вернуться в Грузию, потому что это будет значить, что я недостаточно хорош. Я должен играть хорошо. Я должен трудиться усердней. Семья и страна следят за мной», — приводит слова Кварацхелии The Players' Tribune.
