Вчера в интервью «СЭ» Смородская заявила следующее: «Давайте поговорим про трансферы. Когда я пришла работать в «Локомотив», Юрий Палыч очень хотел купить Артема Милевского. А он уже тогда себя «хорошо» проявлял. Ну вы понимаете. Более того, я разговаривала по этому футболисту с Суркисом. Последняя цена была 12 миллионов евро. Это, на секундочку, 2010 год! А меня ведь прессовали все газеты, в том числе и ваше издание, болельщики за то, что я не приобрела Милевского. Но почему-то сейчас Семин о том эпизоде не вспоминает. Его дружба с Суркисом — это, конечно, хорошо. Я понимаю. Но Милевский был явно ни при чем...
Можно вспомнить еще Питера Одемвингие. Замечательный молодой футболист, который не получал достаточной практики, выходил на замену на 2-3 минуты. Юрий Палыч мне сказал, что его надо обязательно продать. Эта идея, кстати, принадлежала чудесному селекционеру, которого Семин, упоминает в своем интервью — Тищенко. Но этот человек никого не продавал. А только покупал. Причем много всякого «мусора», с которым было очень сложно потом разбираться...
И мне в итоге удалось продать Одемвингие в Англию. За 2,5 миллиона, а не за 200 тысяч. Это так, между прочим.
Примеров хватало. Тот же Шарлес. Тот же Вагнер, но не Лав. Хрустальный... Все эти люди были приобретены в союзе с президентом Наумовым. Покупались, но не играли. Это был реально какой-то футбольный мусор».
Смородская только тратила. Причем сумасшедшие суммы!
— Футбольный мусор? — переспросил Наумов. — Хм. Правды в интервью Смородской совсем немного. Селекционные просчеты у нас, конечно, были. Но столько ошибок, сколько сделала Смородская, не совершил ни один руководитель «Локомотива». Ни до, ни после нее! Ведь она пришла в клуб не для того, чтобы что-то создавать.
— А для чего?
— Чтобы тратить. И траты были сумасшедшие. Просто какие-то немыслимые цифры. Приведу вам только один пример. Буссуфа и Диарра. Два престарелых легионера. По 15 миллионов каждый. Плюс зарплаты огромные, контракты на несколько лет. Сколько получается? Больше 40 миллионов евро на двух футболистов, которые, по сути, для «Локо» ничего не сделали. Вот вам и селекция Ольги Юрьевны. Все это перекрывает наши ошибки.
— Какие?
— Шарлес. Да, не попали. Он старался, но не заиграл. Но, извините, игрок стоил три миллиона.
Вагнера из-за климата замучили мышечные травмы
— Вагнер, но не Лав?
— Вот это как раз удачное приобретение.
— Разве?
— Но беда в том, что у Вагнера из-за климатических факторов вылезали мышечные травмы одна за другой. Он стал «рваться». И нам пришлось его продать. Мы на нем практически ничего не потеряли.
— Покупали его за 6 миллионов?
— Нет, за четыре. А продали, по-моему, за 2,5-3 миллиона. Кажется, в этих пределах. Но поначалу он помог «Локомотиву», передачи отдавал. А потом пошли бесконечные мышечные повреждения. Чего мы только не предпринимали, возили по врачам. Доктора сказали: это климатическое, здесь уже ничего не поделать, лучше расстаться.
Недавно Смородская сетовала на то наследство, которое ей досталось после нас, когда она возглавила клуб. Мол, пришлось менять две трети состава, играть некому...
— Несправедливо?
— А вы посмотрите, каких футболистов мы ей с Семиным оставили. Одемвингие, Торбинский, Родолфу, Баша, Дюрица, Гильерме, Майкон. Это что — игроки среднего уровня? В 2009 году мы с ними заняли четвертое место. А могли стать и вторыми. Помните, матч с «Зенитом»? Питерцы же нарушили правило, регламент, выпустили лишнего легионера. По идее, им должны были засчитать поражение, но оставили результат в силе — 1:1. «Зенит» только оштрафовали, предупредили. (На самом деле КДК тогда поступил абсолютно верно, ограничившись штрафом. На момент игры в дисциплинарном регламенте отсутствовала норма наказания за нарушение лимита на легионеров в виде присуждения поражения. Лимит был, а как карать за его нарушение, юридически определили только после того случая. — Прим. «СЭ») А если вы посмотрите на турнирную таблицу, то поймете, что тех двух очков нам не хватило, чтобы завоевать серебро и напрямую попасть в Лигу чемпионов. В целом, Семин нас тогда с этим составом с 8-го места чуть не затащил в ЛЧ.
Ну как Смородская может критиковать игроков, которые ей достались от нас? А Сычев, Лоськов, Асатиани? Разве плохие футболисты? Торбинский — бронзовый призер чемпионат Европы. Янбаев — вообще красавчик.
Тищенко уговорил меня не расставаться с Гильерме
— Как вам работалось с селекционером Виктором Тищенко?
— Этот человек имеет категорию PRO. Он тренер, причем неплохой. И селекцию проводил добротно. Гильерме — это его креатура. Более того, Тищенко два года меня уговаривал не расставаться с вратарем, который не играл из-за травм. Убедил. И сейчас вы видите, что Гиля уже первый номер сборной России. Майкон — тоже его трансфер. Конечно, он и ошибки допускал.
— Какие?
— Драман Траоре.
— Джиби Фалль?
— Надеялись, что он заиграет. В Дании он выглядел здорово, но в «Оденсе» тактика была другая. Фалль выполнял там роль «столба». На него закидывали, он сбрасывал партнеру головой, а сам бежал на добивание. В «Локомотиве» у него, надо признать, не получилось. Да, не очень хороший трансфер.
И кого она накупила? Маренич, Сапатер, Ибричич...
— Трансфер Гильермо Ариэля Парейры вы сами называли откровенно провальным...
— Рахимов настоял, чтобы мы купили этого футболиста. Причем в последний день трансферного окна он заявил на совете директоров, что у него только два опорника — Маминов и Гуренко, которым на двоих 70 лет. Ему заметили, что этот Ариэль тоже не молод, однако тренер настаивал. И Рахимову пошли навстречу. Аргентинец стоил, кажется, 5 миллионов.
— И провел за «Локомотив» всего 8 матчей.
— Он у нас год отыграл, и мы с ним расстались. Соглашусь, глупый трансфер. В последний момент нашли на него деньги.
— Правда, что этот игрок даже не прошел медобследование в «Локомотиве»?
— Да. Не было времени. Потом я прихожу на тренировку, а Парейра не занимается. И Рахимов мне говорит, что у него травма. Я удивился: «А разве ты не знал про повреждение? Зачем тогда его брали?» Рахимов меня заверил, что тот скоро вернется в строй. Только вот мышечные травмы его преследовали бесконечно. Да и запомнился он на поле только пасами ближнему и назад. В единоборства особо не вступал. Но что поделать... Пришлось считаться с требованием Рахимова.
А теперь давайте посмотрим на покупки Смородской.
— Давайте.
— Да Кошта, Маренич, Сапатер... Ибричича она включала в десятку лучших плеймекеров Европы. С таким-то пузом... Как вам такой ход? И где он сейчас? И таких персонажей было много. Руслан Нахушев. Абсолютно провальная селекция! За шесть лет Смородская трижды меняла состав. Сколько тогда футболистов прошло через команду? Немыслимо. И ведь все уходили с компенсацией...
А сколько тренеров ушло? Я никогда не хотел говорить о ней ничего плохого. Просто терпение лопнуло. Недавно в эфире у Нобеля Арустамяна Ольга Юрьевна за полчаса обхаяла всех, с кем работала. Меня назвала глупым руководителем, Кучука — мелочным человеком, негодяем. Красножан у нее игры продавал. Все болельщики — бандиты. Мануэл Фернандеш — мерзавец. Вот все у нее плохие! Может быть, сначала нужно на себя в зеркало посмотреть?
Решили не брать Милевского — опасались, что они сорвутся с Алиевым
— Семин просил вас купить Артема Милевского?
— Такой разговор был. Но мы с Юрием Палычем решили этот вопрос отложить на потом.
— Почему?
— Мы уже взяли Алиева и опасались, что это «сладкая парочка» может сорваться. В Москве много соблазнов. По футбольным качествам вопросов к ним не возникало, но мы переживали за дисциплину. Поэтому я и сказал Палычу: «Давай немного повременим, посмотрим, как Сашка Алиев адаптируется». Смородская говорит, что Семин и ее просил купить Милевского?
— Да. И что Суркис выставил за него цену — 12 миллионов.
— Она шутит. За Алиева мы заплатили 8, причем с рассрочкой на три года. Суркис просил 10, но договорились о восьми. Я дважды с ним встречался в Киеве. Четыре заплатили сразу, а вторую часть — позже. И Сашка нам тогда здорово помог, забивал, отдавал, благодаря ему мы набрали кучу очков.
Почему не купили молодого Неймара?
— Ваше самое удачное приобретение времен «Локомотива»?
— Возвращение Семина в клуб. Это мой лучший трансфер.
— О каком сорвавшемся трансфере вы жалеете?
— Самым большим разочарованием для меня стал уход двух молодых футболистов — Кокорина и Пилиева. Но по Кокорину вопрос с «Динамо» был уже практически решен до меня. Мы попытались что-то изменить, но не могли тягаться с предложением бело-голубых, которые пообещали Александру очень хорошие условия.
— А Пилиев?
— За него мы очень долго бились. Но его агент Валерий Оганесян и его отец настаивали на переходе в ЦСКА. Видимо, уже достигли предварительной договоренности с армейцами. В итоге Ника многое потерял. Останься он в «Локомотиве», потом мог бы заиграть, как Дима Полоз. Помню, взяли их на сбор с основой, и они выглядели здорово. Но...
— Известна история, как вы решили не подписывать молодого Неймара.
— Так вопрос не стоял. О конкретной сделке речь не шла. Да, была информация, что есть такой бразильский футболист, и можно по нему поработать. Но Неймару тогда было 16 лет, он не особо впечатлял. Никто не знает, смог бы он в таком возрасте заиграть в России. За него еще запросили большие деньги. Мы отказались. Но, повторяю, Неймара тогда особо никто и не знал.
Вавилченков был на голову сильнее Дзагоева. Но пиво, девочки...
— Вы даже как-то сказали, что один из братьев Гатаговых был на тот момент не слабее Неймара.
— Наши юноши, выпускники школы тогда поехали в Мексику на клубный турнир. Я еще настоял на том, чтобы они отправились туда. Ребят повез Ринат Билялетдинов. И вот за «Сантос» играл как раз Неймар. Я еще спрашивал Билялетдинова про бразильца. Тот ответил, что особо и не запомнил такого футболиста. А Гатагов был в порядке, мы на него рассчитывали. Но не у всех в дальнейшем складывается карьера. Одни растут, другие останавливаются.
Помню, играл у нас Андрей Вавилченков. Так он был на голову сильнее Дзагоева! Такой красавчик, и где он сейчас? Пропал, ничего с ним не смогли сделать. Пиво, девочки...?
