Юрий Семин вел Хвичу Кварацхелию еще при Леониде Геркусе, но «Локо» арендовал его только зимой. Когда через полгода клуб договаривался о полноценном трансфере, вундеркинд из Грузии перешел в «Рубин». Гендиректор «Локо» Василий Кикнадзе обвинил в срыве сделки агентов а Семин признался, что «из-за ухода Хвичи потекли слезы».
Sport24 встретился с Кварацхелией в Казани и расспросил о детстве в Грузии, мечтах о «Реале» и том, почему на самом деле он перешел в «Рубин» из «Локо».
— Вы и футбол — как так получилось?
— Заниматься начал в 9 лет. В секцию привел папа. Он играл за тбилисское «Динамо», «Рустави» — откуда я, кстати, в «Локо» перешел. Смотрел на него и тоже захотел стать футболистом.
— Кто был кумиром?
— Роналдо. Ой, то есть Роналду — Криштиану который! Хотя — пусть будут оба.
— Тяжело, когда отец — профессиональный футболист?
— Нет, вообще несложно! Знаю, что некоторые постоянно учат детей, как нужно правильно играть — из-за этого случаются споры, конфликты. Но у нас такого не было. У меня вообще вся семья футбольная. Братья тоже играют. Мы с ними постоянно обсуждаем футбол, смотрим мои игры. Это мне помогает, они указывают на ошибки. Но все спокойно — до крика ни разу не доходило.
— В Грузии всегда были талантливые футболисты. В чем особенность местных академий?
— На самом деле, футбол уже давно стал национальным видом спорта в Грузии. А особенность… У нас сильный упор на технику, почти нет упражнений без мяча. В российских академиях, мне кажется, очень большое внимание уделяется не столько технике, сколько физическому состоянию игроков.
— В РПЛ вы приехали из грузинского чемпионата. Разница почувствовалась сразу?
— Да, на первой же тренировке. Здесь очень быстрые игроки. Я даже говорю не про их скорость, а про быстроту принятия решений. Здесь игроки все видят на несколько шагов вперед, поэтому и темп игры намного выше.
— В какой момент вышел «Локомотив»?
— Мой агент — Мамука Джугели — близкий друг моей семьи. Мне было 17 лет, когда «Локомотив» начал интересоваться мной. Мамука пришел к нам домой, мы всей семьей сели за стол и единогласно решили, что «Локо» будет лучшим вариантом. При том, что были предложения из Европы.
— Что-то знали о «Локо» до перехода?
— То, что там всегда играло очень много грузин. И большинство из них — очень успешно. Взять того же Зазу Джанашию. Или Малхаза Асатиани.
— А с Соломоном Кверквелией до «Локо» были знакомы?
— Да. Мы общались, но по-настоящему сдружились уже в «Локомотиве». Саба мне очень помогал, когда я только пришел. Он познакомил меня с командой, помогал с переводом. Часто брал меня с собой в центр Москвы, показывал город.
— Самое красивое место в Москве?
— Мне очень понравился Кремль, Красная площадь. Но вообще для меня главными были две вещи — мяч и футбольное поле. Город, все остальное — на втором плане. Я даже ни с одной московской девушкой не познакомился.
— Как у вас с русским?
— Я знаю язык, но на самом простом уровне. То есть я могу понять, о чем меня спрашивают, но отвечу на русском так, что не смогу донести то, что реально хотел сказать. Еще знаю матерные слова, около шести, ха-ха! Кстати, в «Локо» за мат штрафовали. Но у меня — ни одного штрафа.
— Первое, что вас поразило после перехода из «Рустави» в «Локо»?
— Болельщики. Сначала было непривычно видеть полный стадион и таких шумных фанатов, но потом я полюбил наших болельщиков. Когда после гола «Рубину» они скандировали мое имя, я поначалу даже не понял, что они кричат. Думал, что-то на русском. Но после игры мне объяснили, что они кричали про меня. Мне было дико приятно.
— Где вы жили в Москве?
— В основном, на базе. Там было комфортно, ничего не мешало. Пару раз оставался ночевать у Сабы [Кверквелии].
— Для вас стало неожиданностью, что вы сразу начали проходить в состав, играть?
— Нет, это — большой сюрприз. На тренировках я делал для этого все, и тренеры прекрасно видели это. Мы довольно часто разговаривали с Юрием Палычем, начиная с самого моего приезда. Правда, не один на один, потому что переводчиком выступал Саба, ха-ха! Но еще до прихода «Локо» я знал, что Семин — легенда российского футбола.
— В «Локо» вы полгода были в аренде. Когда начались переговоры о полноценном контракте?
— С того самого момента, как я пришел в команду. То есть зимой. Понятно, что аренда была, скорее всего, временной мерой. Они хотели заключить со мной полноценный контракт, поэтому все эти месяцы ходили разговоры. Спустя некоторое время — после рестарта чемпионата, «Локомотив» предложил мне контракт по схеме «1+3», но такое предложение меня не устраивало. Я, не дай бог, мог бы получить травму, и клуб имел бы право не продлевать со мной контракт еще на три года. То есть я бы остался с травмой и без клуба. Такие контракты обычно заключают, когда игрок находится на просмотре, если можно так сказать. Но я не был на просмотре.
— «Рубин» предложил контракт одновременно с «Локомотивом»?
— Нет, чуть позже. «Рубин» сразу предложил контракт на пять лет. То есть, что бы ни случилось, я буду играть здесь ровно столько, сколько мне положено по контракту, и любая неопределенность просто исключена. Поэтому я вместе с Мамукой и семьей принял решение, что перейти в «Рубин» будет лучше для меня и для моей карьеры, чем остаться в «Локо».
— Кроме «Рубина» были предложения?
— Да, в том числе из Европы. Но я пока хочу поиграть в России.
— Кверквелия не пытался вас уговорить остаться?
— Сабе было очень обидно, что я ухожу. Но он сказал, что это мое решение и я вправе делать так, как мне будет лучше.
— Понимаете, что лишились шанса сыграть в Лиге чемпионов?
— Не хочу отвечать на этот вопрос.
— Тогда расскажите, как вы расстались с командой?
— С ребятами и Юрием Палычем остались очень хорошие отношения. Я вообще благодарен каждому из них, что мне выпал шанс поиграть в такой великой команде, как «Локомотив».
— В первом туре вы сыграете против них. Будете праздновать, если забьете?
— Конечно, нет.
— Вы говорили, что у вас уже были предложения из Европы. Хотели бы там однажды поиграть?
— Это — мечта! Но никто не может знать, как все сложится. Но если хорошо, то хотел бы поиграть в «Реале».
— Видел, что после тренировки только вы с Зурико Давиташвили остались потренировать штрафные удары.
— Не знаю, почему остальные не захотели задержаться. Мы с Зурико остаемся после каждой тренировки и отрабатываем то, в чем нам нужно прибавить. Это могут быть не только штрафные удары, но и пенальти, например, или удары с лета. Стараемся поступать так, как поступают настоящие профессионалы.
— В «Рубине» исторически было много игроков из Грузии. Знакомы с Лашой Салуквадзе?
— Конечно. Я, кстати, разговаривал со многими грузинами, которые были в «Рубине», прежде чем перейти в эту команду. И Лаша, и Дато Квирквелия очень хвалили клуб, инфраструктуру. Про Рустема Фидаича [Сайманова] (генеральный директор «Рубина» — Sport24) многое рассказывали. Говорили, что он очень хороший человек. Я и сам лично в этом убедился.
— Победу «Рубина» над «Барсой» в Лиге чемпионов вы застали?
— Конечно. Это было очень давно, но я все равно помню. «Рубин» победил 2:1, а забили, кажется, Карадениз и Рязанцев. Я еще тогда сильно радовался поражению «Барсы», потому что болею за «Реал».
— В обороне тогда играл Шаронов, который теперь вас тренирует.
— Серьезно? Я даже не знал.
— Как тренер Шаронов похож на Семина?
— Юрий Палыч во время тренировок персонально очень много разговаривал с футболистами, объясняя, что и как нужно делать в тот или иной момент игры. Роман Сергеевич — то же самое. Они оба уделяют огромное внимание мелочам.
— Вы говорили, что советовались с бывшими игроками «Рубина» из Грузии. Но у вас и сейчас собралась тусовка — вы, Зурико Давиташвили, Бека Микелтадзе.
— Легче, когда рядом соотечественники. Мы даже в самолете всегда сидим рядом. Русский все не очень знают, но я лучше всех, ха-ха!
— Вся ваша семья ведь осталась в Грузии?
— Да. Но в скором времени, надеюсь, переедет сюда.
— Вы ведь в курсе, какие сейчас отношение между странами.
— Если честно, я бы не хотел отвечать на вопросы об отношениях между Грузией и Россией. Я — вне политики.
Почему Хвича Кварацхелия ушел из «Локо» в «Рубин»? Объясняет он сам
