Николай Наумов: Питер — откровенный, бесхитростный парень

Президент футбольного клуба Локомотив рассказал ситуации в клубе и прокомментировал действия Питера Одемвингие.

— Николай Алексеевич, помнится, на второй день вы сказали обнадеживающее «ну, это совсем другое дело»...
— Действительно сказал, и во все следующие дни только убеждался в своей правоте. Мне нынешняя рабочая обстановка в команде нравится. Ребята требовательно относятся друг к другу, и в то же время атмосфера доброжелательная. Это здорово, когда люди общаются между собой в таком ключе. На мой взгляд, именно совокупность доброжелательности и требовательности — основополагающий фактор для команды, основа коллективного мышления, чего мы все это время и добивались.

— Поражение в первом контрольном матче от румынской «Глории» подпортило настроение?
— Конечно, расстроило, но не настолько, чтобы закончить на этом эмоциональную сторону сборов. Я вообще не придаю результатам контрольных матчей особого значения. Ребята играли на фоне усталости, с очень тяжелыми ногами, что практически исключало активное движение. Но самое главное, на мой взгляд, то, что не было никаких отговорок — все прекрасно понимали, что сыграли плохо. И еще все очень расстроились. А это, опять же на мой взгляд, показатель той работы над собой, которая идет в команде.

— Вчера Давид Муджири буквально волком взвыл: «Я столько классической музыки никогда в жизни не слушал!» Такая обособленность и изолированность команды в отеле, где все тихо, чинно и благородно, идет на пользу?
— Двояко можно трактовать: с одной стороны, когда никто не мешает, это хорошо для работы, с другой — морально давит. Но одновременно ведь такая изоляция и укрепляет психологию игроков. Они должны быть готовы к этому. Воспитывается характер. Ведь никто не говорил им при подписании контракта, что будет легко. Да, здесь не до веселья. Но ведь не за этим сюда приехали, а для того, чтобы работать.

— А то, что команда оказалась наедине со своими проблемами, позволит ребятам быстрее наладить отношения?
— Думаю, они прекрасно разбираются в этом. Тот негатив, который со стороны виден иногда, легко разбивается во время тренировок, в раздевалке. Это нормальная рабочая атмосфера и нормальные рабочие ситуации. Ни в одном коллективе, ни в одной команде не бывает, чтобы не было конфликтов. Случается, игроки и дерутся, и ругаются, но это же не означает, что они объявили друг другу войну какую-то. Все объясняется проще: молодые эмоциональные ребята, которые занимаются тяжелым контактным видом спорта, часто друг на друга обижаются. В том числе и из-за каких-то высказываний. Самое главное, чтобы, когда надо, все это забывалось и на игру они выходили уже отмобилизованными. Вот таким должен быть подход.

— То, что произошло с Питером Одемвинги, имею в виду его высказывания в прессе, которые были приняты, как бы это помягче… в штыки многими болельщиками, да и его товарищами по команде. Какова позиция клуба и ваша как президента в этом вопросе?
— Ну, Питер действительно настолько обширно говорил, что теперь этими вопросами занимается наша юридическая служба. После сравнения диктофонной записи с печатной версией именно юристы вынесут вердикт: есть ли в сказанном футболистом нарушение пунктов контракта. Если да, то служба сделает предложение о наказании, и мы будем его рассматривать. В любом клубе технология процесса выглядит так, как я описал. Если он нарушил — будет отвечать. А вот если нет, то за моральный ущерб, который он, наверное, нанес партнерам по команде, мы его наказать не можем. Это уже дело игроков, тренеров — в общем, дело внутрикомандное, и надо дать им самим в этом разобраться. В общем, тогда относиться к этому надо по-иному: обычные семейные дела и конфликты, которые внутри семьи должны и решаться, и оставаться.

— Многие в высказываниях Одемвинги увидели демарш: игрок таким образом хочет спровоцировать конфликт, чтобы быстрее покинуть клуб.
— Это не так. Питер — откровенный, бесхитростный парень. И, на мой взгляд, его откровенность сыграла с ним злую шутку. Мы трактуем его слова в большинстве своем, как он и не подозревал, что может быть так понят. Он сам говорит: «Я даже не думал, что можно там такой смысл увидеть!» На мой взгляд, нужно проще к происшедшему относиться, и незачем раздувать это. В любом случае все футболисты мечтают уехать в более престижные чемпионаты — это данность. И глупо ругать за это. Но вот если игрок одержим такой идеей, то он может иногда настолько неосторожно выразиться, что с любой другой, кроме его собственной, колокольни это будет выглядеть оскорбительно для клуба, в котором он сейчас находится.

— Ну и последний вопрос: вы ведь во время урагана ходили смотреть на море. Как впечатления?
— Колоссальные. Я и раньше такое на Финском заливе видел, можно сказать, обновил воспоминания. А вообще самое лучшее, что мысль при этом возникла: если ни ураган, ни шторм не могут повлиять ни на подготовку, ни на настрой игроков, ни на режим тренировок, значит, все серьезно. С чистого листа.

— Как оцениваете Владимира Маминова в роли тренера?
— У Маминова закончился срок действия контракта. Понимая, что пробиться в состав ему будет трудно, Маминов решил избрать тренерскую стезю. Я его не подталкивал к этому шагу. Конечно, и главный тренер, и я обсуждали с Маминовым вопрос о его будущем. Я вообще всем ветеранам, многое сделавшим для клуба, говорю: «Хотите играть — играйте, нет — переходите, пожалуйста, на работу в клубную структуру». Все, кто долгое время защищал цвета «Локомотива», должны пользоваться в этом плане приоритетом. Но к своему решению Маминов пришел самостоятельно.

Так же, как и Гуренко, который говорил, что надо уходить вовремя, не дожидаясь того времени, когда будешь просиживать на «лавке». Владимир — вдумчивый, серьезный человек, он поступил в ВШТ, и я полагаю, что из него получится очень хороший тренер. А Маминов уже зачислен в штат.