— Турнир возобновляется 21 июня. Вы рады?
— Испытываю двойственный чувства. С одной стороны, здорово, что любимая игра миллионов возвращается, с другой, не совсем понимаю, как все будет организовано. Ведь дьявол, как известно, кроется в деталях.
Во-первых, еще ни один клуб не видел медицинского протокола. Насколько он будет жестким и какие подводные камни нам придется оплывать, никто не знает. Как можно выполнить то, чего пока нет. Сколько нам это будет стоить? Простой пример. Как организовывать тренировочный процесс, если у кого-то из игроков обнаружится коронавирус. Снимать команду с чемпионата? Сажать на двухнедельный карантин всех работников клуба? Тогда как соблюсти спортивный принцип?
— Скорее всего, на карантин уйдет лишь тот человек, у которого обнаружили вирус. Такой протокол существует в Германии.
— Получается, для футбола сделали исключение? Давайте не будем гадать. Уверен, РФС ответит на все вопросы. Только когда это будет сделано?
Во-вторых, в разных регионах разные условия карантина. Получается, какие-то клубы будут иметь привилегии с точки зрения тренировочного процесса, другим, придется ждать решения властей. Не все субъекты федерации разрешили командам тренироваться.
— Скорее всего, в течение недели тренировочные поля откроются для всех.
— Это четверть от всего срока. А если самоизоляция продлится две недели? Это же очень много. Опять же, не знаю, возможно, РФС скажет, что до определенной даты всем клубам запрещено тренироваться, чтобы все были в равных условиях. Мне в это верится с трудом. Может быть, союз уже решает этот вопрос с региональными властями. Было бы хорошо.
В-третьих, допустим игрок, не дай Бог, заболел коронавирусом. Насколько мы знаем вирус дает определенные осложнения на легкие — один из главных инструментов спортсмена. Как это скажется на дальнейшей карьере футболиста? В Германии каждый атлет подписал бумагу, что он выходит на поле на свой страх и риск. Подпишут ли ребята такую бумагу в России? Кто будет отвечать, если игрок подаст иск в суд? Наверное, РФС должен нести какую-то солидарную ответственность с клубом. В остальном, здорово, что футбол возвращается.
— Есть понимание, как подписывать с игроками контракты, которые заканчиваются 30 июня?
— Со всеми футболистами мы продлим соглашения до конца сезона. С этим нет проблем. Ребята пойдут навстречу, есть предварительные договоренности.
— Есть понимание, как организовывать работу клуба в условиях карантина?
— Нет. Для начала надо ответить на все вопросы, посмотреть протокол. Надеюсь, РФС поможет пролоббировать открытие тренировочных баз, в обратном случае его решение выглядит странно. Иначе клубы окажется в неравных условиях.
— Как вернуть легионеров?
— Опять же не знаю, есть ли уже какие-то договоренности между РФС и правительством. Надеюсь, у союза уже есть понимание и алгоритм возращения иностранцев в Россию.
«Все тренеры когда-то уходят, даже великие»
— Вы уже много чего сказали по поводу отставки Юрия Семина, но я так и не понял причин такого решения. Попробуйте, пожалуйста, еще раз объяснить.
— Во-первых, будьте профессионалом. Мы не прерывали соглашение. У Юрия Павловича нет в контракте пункта о продлении, поэтому он просто закончился. Это ни в коем случае не отставка. Совет директоров оценивал очень много факторов при принятии решения: экономические, организационные, технические, вирусологические. Мы понимаем, что скоро наступят очень тяжелые времена, придется затянуть пояса. Мы уже не сможем позволить себе покупать Крыховяка и Жоао Марио одновременно. Из команды уйдет восемь игроков. Нужно будет строить новую команду. По максимуму использовать внутренние резервы. Благополучный этап закончился, и мы очень благодарны, что на этом отрезке времени с нами был Юрий Семин.
— Скажите честно, вы рассчитывали, что сезон не будет возобновлен и разговоры о перестановке в тренерском штабе немного угаснут?
— Нет!
— Если Марко Николич займет место ниже второго, как вы к этому отнесетесь?
— Так вопрос не ставлю. Для меня сейчас это не так важно. Решение надо было принять до окончания чемпионата, текущее место команды практически не имело значения. Первопричина — другие факторы. Нам также никто не гарантировал бы второго места, если бы Юрий Семин остался или бы пришел любой другой тренер, хоть самый титулованный. А если бы сезон завершился на один тур раньше? («Локомотив» по итогам 21 тура был на третьем месте — прим. Sportbox.ru). Что бы вы тогда сказали?
— Что Юрий Павлович не смог отобраться в Лигу чемпионов. Вам было бы проще обосновать свое решение.
— Это подгонка под заранее придуманную логику, которую, кстати, СМИ и распространяли. Для меня ничего бы не поменялось. Получилось, как получилось. Чемпионат не закончился. На текущую дату мы занимаем второе место, как будут развиваться события, посмотрим. Если мы выиграем РПЛ, вы скажете, что Юрий Семин плохой тренер, а Николич гений? Я точно так не скажу! Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Всегда очень нервно относился к людям, которые за несколько секунд или минут до конца матча начинают аплодировать. Как председатель правления баскетбольного клуба «Локомотив» хорошо помню, как за пять секунд до конца матча можно фактически проиграть Кубок Европы. Хочу, кстати, напомнить какую задачу перед сезоном ставил совет директоров. Быть в пятерке по итогам РПЛ и попасть в еврокубковую весну.
— Задача не выполнена?
— Это вы сказали.
— Почему Юрия Павловича не уволили после провала в еврокубках?
— Потому что мы посчитали, что такой человек должен в обязательном порядке доработать контракт. То есть вы считаете, что разорвать договор в середине сезона — логично, а не перезаключить соглашение, у которого закончился срок, — нелогично? Мы считали, что на полпути нельзя ничего решать.
— Вы не хотите называть конкретные причины непродления контракта с Юрием Семиным. Согласитесь, что из-за этого вы сильно проигрываете в медийном пространстве. Либо вы этого не понимаете. Либо не можете сказать всего. Надеюсь, что все-таки второй вариант. Но тогда почему бы не объяснить в первую очередь болельщикам, которые, между прочим, недавно написали просьбу о вашей отставки, конкретные причины такого непопулярного решения? Возможно, они поймут.
— Начнем сначала. Во-первых, гарантий, что мы останемся в Лиге чемпионов нам никто не давал и дать не мог. Во-вторых, мы учитывали возможное возобновление чемпионата, но этот нюанс не был превалирующим. В-третьих, согласен с вами, что целый ряд аргументов я не могу обсуждать публично. Это внутренние дела и знания клуба. Понимаю и журналистов, и болельщиков, но есть человеческая и корпоративная этика.
— Согласны, что ваше решение выглядит спорным, и по сути вы на себя берете все риски?
— Все тренеры когда-то уходят, даже великие. И все тренеры когда-то были ноунеймами. Вы знаете, что я люблю говорить пословицами. Так вот не путайте туризм с эмиграцией. Мы всегда принимаем решения, обладая определенным объемом информации. У всех людей он разный, поэтому и существует разная трактовка одних и тех же действий. В нынешних условиях без риска никуда. Привлекать молодежь и давать ей больше шансов — тоже ведь риск. Но сейчас мы на него пойдем. Жизнь изменилась, и в новых реалиях мы приняли такое решение.
«Доволен, как работает Кикнадзе»
— Давайте развеем или подтвердим некоторые слухи. Во-первых, с Юрием Павловичем не продлили контракт, потому что он вместе с командой не пробился в евровесну, «Локомотив» плохо отыграл осенний этап чемпионата России, Семин хотел влиять на все трансферы в клубе.
— Не комментирую.
— Некоторые игроки были недовольны тренировками с упором на физику и жаловались на это руководству?
— Не было такого.
— Руководству РЖД не понравилось, что Юрий Семин публично защищал игроков, которые вначале не соглашались на понижение зарплаты из-за коронавируса?
— Не надо искать ничего под фонарем. Ваши коллеги пытаются придать определенному действию якобы очевидность последующих решений. Но они ошибаются.
— Вы предлагали возглавить клуб Олегу Пашинину.
— Не комментирую.
— Юрий Семин был в списке кандидатов на пост главного тренера в следующем сезоне?
— Верно.
— Вы в основном рассматривали кандидатуры иностранных специалистов?
— Ложь.
— Почему в итоге выбрали иностранца?
— Оценивали очень много факторов. Посчитали, что Марко Николич в нынешних условиях подойдет нам лучше всего.
— Кто предложил кандидатуру Николича?
— По уставу список кандидатов выдвигает генеральный директор. Так организационно устроено и по-другому быть не может. Это функция.
— Кандидатуру сербского тренера поддержали единогласным решением. Удивительно, что никто хотя бы не воздержался.
— Ход переговоров не комментирую. Поддержали единогласно.
— Вы согласны с мнением, что раз Николича привел Кикнадзе, значит в случае провала тренера, генеральный директор должен уйти вместе с наставником?
— Не вижу взаимосвязи. По этой логике Илья Геркус должен был до сих пор работать в клубе. Требования к генеральному директору и работа тренера — разные вещи.
— Вы довольны, как со своими обязанностями справляется Василий Кикнадзе?
— На сегодняшний день, да.
— Есть ли у менеджерской команды кредит доверия?
— Не понимаю, что значит «кредит доверия». Если вы имеете ввиду, что она может делать все что захочет, то нет. Если говорить о том, что менеджерская команда в настоящее время делает все, чтобы выполнить поставленные задачи, то да.
«Исстари на убогих не обижались»
— Вы говорили, что сейчас строится новая стратегия клуба, связанная с большим привлечением молодежи и последующей продажей игроков в Европу. При этом стоит задача — постоянно играть в еврокубках. Это реально?
— Мы считаем, что да.
— Есть ли у Николича право на ошибку. Условно он не попадает в еврокубки в первый сезон, потому что строит новую команду.
— Поживем, увидим.
— Доходы РЖД на фоне пандемии упали. Есть мнение, что первое, на чем будут экономить корпорации, — спорт и, в частности, футбол. Так ли это?
— Сейчас не могу ответить на этот вопрос, потому что сложно что-то прогнозировать. На этот год все спонсорские и рекламные контракты подписаны, так что до конца года вопросов возникнуть не должно.
— Имею ввиду, что для РЖД спорт — непрофильный актив…
— Поясню. РЖД — главный спонсор «Локомотива», который имеет с клубом экономические отношения. Если рекламный рынок будет падать и не давать соответствующую отдачу, то, возможно, РЖД решит уменьшить расходы на это направление. То, что жизнь, мягко говоря, не будет прежней — состоявшийся факт. Крупные компании будут оценивать свои вложения в тот или иной бизнес в зависимости от экономической ситуации на рынке. Какая она, вы видите.
— Уход Семина сравнивают с уходом Фергюсона или Венгера. После них в клубах происходила стагнация, а то и деградация. Вы к этому готовы?
— Мы будем жестко следовать намеченной стратегии. Есть клубная пирамида, на вершине которой находится главная команда. Скоро, надеюсь, запустятся ряд активностей и проектов, связанных с академией и системой выращивания молодых игроков.
— Российскому специалисту было бы проще понять всю систему и взаимодействовать с «Казанской» и академией.
— В тренерском штабе главной команды останутся россияне, плюс у нас на всех уровнях работают отличные специалисты. Этого достаточно для взаимодействия.
— Вы довольны трансферным комитетом?
— Как системой принятия решений, да. Трансферный комитет оценивает не игрока, а логику принятия решений в рамках определенных границ, включая финансовые. Трансферный комитет предлагает людям обосновать свое «я художник — я так вижу». Например, в судебной системе, мы ратуем за суд присяжных, потому что это внешняя оценка обстоятельств. Трансферный комитет — это как бы внешняя оценка представленных предложений.
— Зимой трансферный комитет отклонил предложения по всем игрокам.
— Часть вариантов были заблокированы главным тренером, другие не проходили финансово.
— Это также повлияло на судьбу тренера?
— Нет.
— Изменится ли процесс принятия решений по трансферам с приходом Николича?
— Процедурно ничего не поменяется. Если коротко. Скаутский отдел, аналитики, тренер определяют позиции для усиления. Собираются фамилии, которые бы могли усилить конкретную позицию и соответствуют требованиям. Предложить игрока может любой тренер, скаут… Дальше весь этот массив информации обрабатывается, проходит сито на оценку разных характеристик и качеств. В том числе оцениваются и финансовые параметры. Затем пять лучших кандидатур выносятся на обсуждение трансферному комитету. Легионеры и россияне идут по одному списку. При прочих равных условиях, конечно, возьмем россиянина. Тренер ранжирует пятерку из своих предпочтений, дальше в силу вступает финансовый вопрос. Можем ли мы позволить себе первого номера, и на что мы готовы пойти ради этого. Если кто-то думает, что со стороны как-то на это можно повлиять, то он глубоко ошибается.
— Вы общались с Юрием Павловичем после решения?
— Нет, но у меня всегда с Семиным были хорошие отношения. Отношусь к нему с большим уважением. Мы часто говорили на разные темы. Спорили, но это никак не отражалось на личных моментах. С моей стороны ничего не поменялось. Уверен, что сейчас эмоции немного улягутся, и все будет нормально.
— Был вариант подписать Юрия Семина на два месяца до конца сезона?
— Он также оценивался. Но следующий сезон стартует через неделю после окончания нынешнего. Представьте Николич бы пришел в новую команду, которую вообще не знает, не видел, при этом нет ни одного дня подготовительного периода. Мы посчитали, что это неправильно.
— Почему бы тогда не расстаться с игроками, которых не будет в следующем сезоне?
— А кто играть будет?
— Агент Дмитрий Селюк считает, что врача команды и Василия Кикнадзе надо привлечь к уголовной ответственности за смерть Иннокентия Самохвалова. Можете что-то ответить по этому поводу?
— Исстари в России на убогих не обижались.
— Кто виноват в том, что произошло с Иннокентием?
— Пока нет результатов экспертизы. Все, что говорят некоторые личности, — непрофессиональный бред. Кто-то в здравом уме и светлой памяти, имея перед собой документы, запрещающие тренироваться, разрешит людям выходить на поле и будет специально ходить под уголовным наказанием? Об этом могут говорить только клинические идиоты.
— То есть в клубе не знали про его проблемы?
— Знали, что он проходил не одно обследование. Или вы думаете, что врачи в клинике, где проходит обследование сборная, другие команды, и которая дает допуск игроку, и есть соответствующие документы, возьмет на себя грех?
— За определенную сумму денег…
— Ради чего?
— Авось пронесет.
— Об этом могут говорить только клинические идиоты, а на убогих у нас не обижаются.
«На поле я чайник»
— Вы играете в футбол?
— В юности занимался циклическими видами спорта. Нажил себе из-за этого много болячек, которые не позволяют часто выходить на футбольное поле. Но изредка участвую в каких-то товарищеских встречах, организованных РЖД или «Локомотивом».
— Как оцените свой уровень и какая у вас позиция?
— На поле чайник, а так правый полузащитник.
— У вас есть любимый футболист?
— Тренер всегда меня учил, что не важно, какое место ты занял, главное, что ты сделал все возможное для победы и не сдался. Понимаю, что в футболе важна техника, мастерство, но мне больше импонируют футболисты, которые всегда борются до конца, отдают всего себя на поле.
— Вас назначили на пост председателя совета директоров?
— Мне поручили организовать процесс. Если я за что-то берусь, то делаю это с максимальной самоотдачей. Мне нравится то, чем я занимаюсь.
— Самое тяжелое решение на посту председателя совета директоров «Локомотива»?
— Конечно, то, о котором мы почти час с вами говорили только что.
— Решение, от которого кайфовали?
— Не помню.
— Может быть, когда премии выписывали за чемпионство?
— Меня всегда в таких случаях душит жаба.
— Насколько «Локомотив» финансово устойчив?
— На текущий момент все удовлетворительно. Что будет дальше… Придется долго и упорно трудиться. Помимо крупных спонсоров, есть задача увеличить количество контрактов со средним и мелким бизнесом.
