Дмитрию Сычёву скоро 36, но он решительно готов вернуться в большой футбол. Такого поворота событий не предвещало почти ничего: он тихо ушёл из «Казанки», пошёл учиться в Высшую школу экономики, открыл свою сёрф-школу на Маврикии, запустил свой подкаст и явно двигался уже в другом направлении. Но в конце августа нападающий внезапно для многих подписал контракт с «Пюником» и улетел в Ереван. И это после длительного перерыва — последний раз он выходил на поле в конце мая 2018 года.
Пока Сычёв набирает форму: по словам главного тренера ереванской команды Александра Тарханова, нападающему нужно ещё пару месяцев, прежде чем выйти на поле. Для ускорения этого процесса Дмитрий приезжает на тренировку намного раньше команды и занимается индивидуально.
Сычёв только обживается в Ереване, но уже всем доволен. Местные относятся прекрасно, постоянно готовы помочь, а взамен максимум попросят селфи — за время нашей беседы, проходившей у главной городской достопримечательности, Каскада, к футболисту с просьбой сфотографироваться подошли несколько людей. В общем, Сычёв дискомфорта в Армении не испытывает. «Жить вообще можно где угодно, главное, чтобы работа была», — уверен он.
С работы и нового этапа карьеры мы и начали разговор.
«В «Казанке» было много внутренних передряг»
— Вы приходили в гости к «Чемпионату» в 2017 году – как раз после подписания контракта с «Казанкой». Тогда казалось: ваш переход туда просто пиар-ход.
— Для меня это было не так. Я хотел играть. Было желание принести пользу «Локомотиву» и наладить коммуникацию с первой командой. Хотел помочь молодым футболистам советами и своими действиями на поле, чтобы они пополняли ряды основы, а не пропадали в первой-второй лигах. Не тешил свои амбиции, поэтому глобальных задач перед собой не ставил – всё-таки вторая лига. Рассматривал эту возможность именно как помощь ребятам.
— Ваши ожидания совпали с реальностью?
— Нет.
— Что было не так?
— Много внутренних передряг. Я хотел продвигать традиции «Локомотива», «железнодорожников», но сделать этого не получилось.
— Почему?
— Не все ребята слушали, что им говорилось, не все воспринимали подсказ. Видимо, думали, что и так всё знают. Но те, кто прислушивался, сейчас играют в основе – Рома Тугарев, Дорофей (полузащитник Никита Дорофеев. – Прим. «Чемпионата»), Лапша (защитник Иван Лапшов. – Прим. «Чемпионата»), Мирон (полузащитник Алексей Миронов. – Прим. «Чемпионата»). Палыч (главный тренер «Локомотива» Юрий Сёмин. – Прим. «Чемпионата») как-то приехал, взял молодёжь в основу, а ребята оказались не готовы. В «Казанке»-то как было: пасик, под себя, носочки не замарали, щитки не надели. А в основу поехали, им там взрослые мужики надавали. Только после этого начали что-то понимать.
— То есть для вас это был больше негативный опыт?
— Нет, несмотря ни на что, считаю, что моё пребывание в «Казанке» было положительной историей. Я что-то для себя посмотрел, ребята послушали. С некоторыми общаюсь до сих пор. Говорят, что для них это было полезно и важно. Всё-таки возраст в 19-20 лет – это период, когда игрок формируется, ему нужны правильные ориентиры и ценности. И так как ребята общаются в основном со сверстниками, есть вероятность уйти не туда, куда нужно. Такое часто бывает – это бич нашего футбола.
— Когда вообще закончилась ваша история с «Казанкой»? Всё было так тихо и спокойно, никаких объявлений.
— В клубе тогда назревали большие перемены – вряд ли там вообще было до меня дело. Когда у меня закончился контракт, я пришёл к Геркусу и рассказал, что происходит в команде. Сказал, что в такой атмосфере и с таким отношением работать не хочу, но хотел бы работать в клубе. Он мне сказал: «Я вас услышал».
— Что было не так в атмосфере?
— Вокруг команды постоянно находились какие-то посторонние люди, которые преследовали свои интересы. Вопрос, кто будет играть, не всегда решался на футбольном поле, ребята это чувствовали и говорили мне. По сути, отсутствовала здоровая конкуренция, и у них из-за такого расклада опускались руки. Я не стал молчать и пошёл к Геркусу, потому что меня это возмущало — так не должно быть в моём родном клубе. Должны играть сильнейшие, те, кто заслужил право выйти на поле своим трудом, а не те, за кого попросили. К сожалению, сейчас подобное не редкость — и это большая проблема нашего футбола. Много историй такого рода слышал от других.
«Уже не тешу себя иллюзиями по поводу работы в «Локо»
— Тот разговор с Геркусом получил продолжение?
— Да. Когда я к нему пришёл, со мной сначала разговаривала его помощница. Как-то сложно объяснила мне, на какой позиции меня видят в клубе, но идея была такая, что я должен перекладывать бумажки и быть связующим звеном между академией и молодёжкой. Что-то в этом духе. Как говорится, меня женили без меня. Помню, сказал ей: «Стоп-стоп, вы бы сначала спросили, чего хочу я». А она мне: «Да? Чего ты хочешь?». Я к тому времени уже отправил своё портфолио в Высшую школу экономики на программу ФИФА, поэтому сказал, что хочу двигаться в направлении спортивного менеджера. Она позвонила наверх, потом была организована встреча со Штоффельсхаусом и товарищами, которые были рядом с Геркусом.
— И что обсуждали?
— Я сказал, что хочу набраться опыта и в будущем работать на должности спортивного директора. Штоффельсхаус сразу же спросил: «Так ты на моё место метишь?!». «Ну да», — с улыбкой ответил ему я. «М-м-м», — промычал он в ответ и призадумался. Мне сказали, что перезвонят.
— Позвонили?
— Я ждал звонка, пока Геркуса и всю его бригаду не уволили.
— Геркус говорил, что сам ушёл.
— Ага. Про Штоффельсхауса, кстати, сразу всё было понятно – Юрий Палыч не может ошибаться.
— Не думаете, что всё с вашим будущим в «Локо» всё могло сложиться иначе, если бы вы прямо не сказали Штоффельсхаусу, что метите на его должность?
— Да это шутка была!
— Ну, видимо, он её не понял.
— Здравый человек никогда не воспримет это как призыв к действию. Ведь я же ещё недавно бегал по футбольному полю. Я же без опыта, какой тут спортивный директор – таких чудес не бывает. Сказал, что готов учиться и быть помощником. Там дело было в другом.
— В чём?
— У Геркуса были проблемы с Палычем – они друг друга не воспринимали. Он в принципе сидел на пороховой бочке.
— То есть он побоялся?
— Не-е-ет, ни в коем случае. Он сказал, что сейчас организуют какую-то стажировку. Столько вещей было озвучено, я так вдохновился, что всё так круто получается. Но… Возможно, ему просто не до этого было.
— Но теперь «Локомотивом» управляет другой человек. Вы говорили Василию Кикнадзе, что хотите работать в клубе?
— Конечно. У меня был один неприятный случай. Наверное, стоит об этом рассказать.
— Расскажите.
— За день до финала Кубка в этом году мне позвонили из клуба: «Дмитрий, не хотите ли съездить в Самару, поддержать команду?». Мне было очень приятно. Ответил: «Спасибо, что не забыли. Конечно, поеду». В 11 утра на следующий день должен был вылетать. Через час мне перезванивают: «Так, Дмитрий, завтра вы участвуете в таких-то мероприятиях». Я был удивлён: «Подождите, — ответил я, — я никогда не отказывался и всегда был «за» общение, но вы меня даже не спросили». Мне такая постановка вопроса не очень понравилась, поэтому сказал, что поеду просто поддержать клуб. Через полчаса мне опять перезвонили и сказали, что я не лечу. Было очень неприятно.
Как-то эта история дошла до Кикнадзе. Его со мной соединили, он сказал, что не знал об этом, извинился и пригласил на последнюю игру сезона с «Уфой». Я не стал строить из себя обиженку, пришёл. В ложе мы минут 40 разговаривали с Кикнадзе – я обозначил ему своё желание работать в клубе.
— А он что?
— Василий Александрович записал мой номер телефона и сказал: «Хочу, чтобы все люди, которые творили историю «Локомотива», работали у нас в клубе. Я тебе перезвоню».
— И?
— До сих пор перезванивает. Я не тешу себя какими-то иллюзиями – уже через всё это прошёл. Понимаю, что мир непростой, футбольный – тем более. Раньше, честно скажу, переживал. Думал: «Как, столько лет тут провёл!». Когда-нибудь время придёт, а пока буду развиваться на всех фронтах.
«У агентов создан образ бандитов и рвачей. Мне ближе работа в клубе»
— Чему вы научились в Высшей школе экономики?
— Это был бесценный опыт. Я все лекции сидел на первой парте, записывал и заучивал. Преподаватели — практики из спорта, поэтому рассказывали нам всё, что там происходит изнутри. К нам приезжали люди из инновационного отдела ФИФА, которые разработали VAR и линию офсайда. Рассказывали, как всё это было придумано, куда они будут двигаться дальше. Таких лекций в России не было в принципе, а тут приехали – и все карты раскрыли, по полочкам разложили. Одна из интереснейших лекций была у Наиля Измайлова (бывшего вице-президента «Спартака». — Прим. «Чемпионата»).
— Без учёбы в работе спортивного менеджера не разобраться?
— Сто процентов нет. Мы как-то разговаривали с Романом Широковым по поводу учёбы. Он подтвердит, что это очень важная составляющая. Обучаться всему на практике никто не даст: если ты заступил на должность, то почти сразу же оказываешься в поле зрения всего футбола. Твои действия не будут расценивать с оговорками «ой, ну ошибся, исправим» или «ну, бывает».
— Почему не продолжили учиться? За границей много подобных программ.
— Знаю. Андрей Сергеевич (Аршавин. – Прим. «Чемпионата») и Алексей Смертин сейчас поедут на курс УЕФА. Он сложнее и дороже, и ещё туда не так просто попасть. Они сами выбирают абитуриентов. В основном там учатся бывшие футболисты. Курс построен так, что обучение проходит в чемпионатах разных стран, и лекции читают спортивные директоры. Крутейшее мероприятие. Надеюсь, что меня туда когда-нибудь позовут. Или сам попробую.
— Чем вас так привлекает должность спортивного директора?
— Корочка, которую я получил, даёт возможность работать на должности коммерческого директора, спортивного и генерального. Но мне ближе работа «на полях» — игроки, коммуникация. У меня там больше понимания. Да и в футбол тянет: кого-то посмотреть, договориться, переговоры провести.
— Агентскую деятельность как вариант будущей работы не рассматриваете?
— В нашем футболе у агентов создан образ бандитов и рвачей – всё для себя, а не для футболистов. Но есть достойные люди, которые делают много хорошего для игроков, в первую думают очередь о них, а не о деньгах. Мне бы всё-таки больше хотелось работать в клубе. Хотя… кто знает, как жизнь дальше сложится.
— Ну, если ограничивать себя только «Локомотивом»…
— Сейчас это уже не так. Я понял, что насильно мил не будешь – это раз. Два – хватит тешить себя какими-то надеждами, нужно двигаться дальше. Я и так достаточно просился в клуб, это уже несерьезно. Надоело. У меня останутся приятные и теплые воспоминания о «Локо», но эту историю я уже отпустил. Буду коммуницировать с теми, кто увидит во мне интерес и перспективы для развития. А такие есть.
«О переходе в «Пюник» долго не думал. Хотя на какое-то время впал в ступор»
— Итак, вы учитесь на менеджера. И тут – возвращение в футбол. Неожиданно.
— Скачок большой, да. Вы же наверняка слышали фразу: что человек, завершивший игровую карьеру, должен убить в себе футболиста. Я пока сделать этого не смог, как бы ни старался. Хотя был к этому близок. Не было команды, с которой можно было бы тренироваться. Плюс я ментально настроился развиваться в менеджменте – там предвиделся огромный плацдарм для развития. И тут появилась возможность подписать контракт с «Пюником».
— Подсознательно думали, что всё же сможете вернуться?
— Да. Но предложений и вариантов до «Пюника» у меня никаких не было.
— А сами вы что-нибудь искали?
— Нет.
— Почему?
— Думал, что моё имя сыграет за меня. Но вообще я не просыпался каждое утро с мыслью: «Где же клуб? Почему мне никто не звонит?!». Можно было ещё, как Глушак, в «Инстаграм» выставить фотку и подписать: «I need a job» (смеётся). Я с головой ушёл в учёбу, сосредоточился на этом. Но хорошо, что всё сложилось именно так, как есть.
— Как возник вариант с «Пюником»?
— Близкие мне люди хорошо знают президента клуба Артура Согомоняна. Они провели с ним разговор на предмет интереса – так, издалека. Потом, когда от него уже был получен положительный ответ, спросили, не хочу ли. Я на какой-то момент впал в ступор: по другую сторону уже проведена какая-то работа, есть перспективы для развития. И по большому счёту, мыслей о возвращении на поле уже не было. Вернее, где-то в глубине души они, может, и таились, но на деле был запущен и налажен другой процесс — без футбола.
— Долго думали?
— Недолго. У меня на лето уже был запланирован отпуск – должен был ехать развивать свою сёрф-школу, всё было оплачено на три недели. Полмира должен был объехать. Но тут вопрос встал ребром. До конца заявки оставалась всего неделя – надо было решать. От «Пюника» была просьба – приехать и потренироваться, чтобы Александр Фёдорович (Тарханов. – Прим. «Чемпионата») посмотрел на моё состояние. Я всё бросил и поехал. Хотел ещё и сам посмотреть город, условия, чтобы уезжать не вслепую, как это было в случае с Казахстаном (Сычёв выступал за «Окжетпес» в 2015 году. – Прим. «Чемпионата»). Мучений на мою футбольную карьеру хватило. Да, потерял деньги, потраченные на отпуск, но это вообще не стоит рядом с возможностью продолжить карьеру.
— А что такого было в Казахстане?
— Уровень чемпионата, инфраструктуры – всё это далеко не восторг. У «Кайрата» и «Астаны», может, условия более-менее нормальные, а в остальных командах всё очень печально.
— Ну, если быть честными, уровень чемпионата Армении не сильно выше.
— Конечно же, это далеко не РПЛ… Но серьёзным аргументом для меня стала возможность выступать в Лиге Европы и, дай бог, в ЛЧ.
— В Ереване хорошие условия?
— Я совершенно нетребовательный, через многое прошёл – меня сложно чем-то удивить. Всё, что нужно для футбола, здесь есть. Главный плюс – натуральные поля хорошего качества. Я таких даже в России не везде видел.
— Судя по статистике, посещаемость матчей здесь оставляет лучшего.
— Тут мало кто работает с болельщиками. А без этого интерес не появится. Нужна хорошая картинка, а не с трёх камер. Это большая работа – зритель просто так не пойдёт на стадион, его нужно завлечь. Сейчас болельщик очень требовательный, его нужно воспитывать победами, игрой, какой-то философией. Отдать кому-то предпочтение – это не в кино сходить. Надо сделать так, чтобы ты ментально был с командой. Работа ведётся, но для этого нужно много времени.
— Бывший тренер «Пюника» Андрей Талалаев в интервью «Чемпионату» рассказывал, что в прошлом сезоне команда лишилась чемпионства из-за нефутбольных факторов: судьи «душили» нещадно.
— Сказали, что такого больше не будет. Люди хотят всё исправить, чтобы было по-честному. О плохом говорить не хочется. Футбол всё равно расставляет всё по местам: если твоя команда не играет, то за счёт судьи ты её один раз вытащишь, второй, но вечно так делать невозможно.
«Я намеренно не говорил об окончании карьеры»
— Как сейчас оцениваете свою физическую форму?
— Всё не так плохо. Но без игровой практики всё равно сложно. Надеюсь, что уровень чемпионата позволит мне безболезненно вернуть кондиции и вспомнить, что такое большой футбол. Для этого, к сожалению, нужно время.
— Нынешний тренер «Пюника» Александр Тарханов сказал, что вам понадобится несколько месяцев, чтобы полностью пойти в строй.
— Надеюсь, что меньше. Главное, чтобы не было травм: хочется побыстрее набрать форму, но это опасно. Мне трудно себя останавливать. Желания и сил много, но голова не всегда успевает за ногами. Посмотрим, как пойдут дела: как меня будут ставить, куда.
— Спрашивали у тренера, как он видит вас в команде, чего ждёт от вас?
— Пока на эту тему я с Александром Федоровичем не разговаривал. Центрфорварду нужны пасы, передачи, а пока в матчах «Пюника» я лишь видел, что человек на этой позиции принимал мячи спиной к воротам и отыгрывался с партнёрами.
— Ну, это же наигрывать надо.
— На это нужно время.
— С «Казанкой» у вас не сложилось, и вы по факту ушли из футбола. Но вернулись, потому что, как говорите, не смогли убить в себе футболиста. Что, если и сейчас не получится?
— Есть много людей, которые в меня верят. Есть те, кто нет. Всегда есть вероятность, что не получится. Но раз мне посчастливилось вернуться, то я буду делать всё от себя зависящее.
— Я скорее о том, что должно произойти, чтобы вы всё же смогли убить в себе футболиста.
— Честно – не знаю. Я намеренно не говорил о конце карьеры, хотя вопросов на эту тему было очень много, и часто с провокацией. Но я не люблю разбрасываться словами.
— Есть ощущение, что вам в какой-то момент не хватило футбола, вы будто не доиграли своё.
— Да, Ольга Юрьевна (Смородская, бывший президент «Локомотива». – Прим. «Чемпионата») сыграла свою роль – мне не дали доиграть в моём клубе. Считаю так: если у тебя есть силы, амбиции, то почему не играть? Понятно, что не надо хвататься за все варианты, чтобы играть «хоть где-то». Если бы меня позвали в клуб второй лиги или даже в ФНЛ, то я, скорее всего, не пошёл бы. А тут звёзды так сошлись, что я решил: надо соглашаться. «Пюник» ещё хороший вариант с точки зрения развития в менеджерском плане – я могу помогать президенту и попытаюсь остаться в памяти людей, делая что-то хорошее.
Полина Куимова
