Владимир Якунин: "Лучше останусь капитан-инженером"

— Начнем с того, что все это время я работал не прерываясь и не останавливаясь. У меня бессрочный трудовой договор, он продлевается автоматически, если не принято иное решение. По уставу компании кандидатура президента РЖД раз в три года утверждается правительством, но точная дата не оговорена. Это могло случиться и в июне, и в августе, здесь нет интриги.

Знаете, какое-то время назад старший сын подарил мне небольшую статуэтку известного французского скульптора: мужчина на железнодорожной стрелке. Перед ним два пути — налево и направо. В любой ситуации существует выбор. Мое переназначение подтверждает, что РЖД идут верным курсом.

Коррективы, безусловно, нужны, не бывает дорог без разъездов и стрелок, но авторитет компании внутри страны и на международной арене не подлежит сомнению. Направление нашего движения очевидно, а линию поведения можно выбирать. При дефиците времени иногда приходится действовать в лоб, хотя лихие кавалерийские атаки редко оказываются эффективными. Другое дело — взвешенность. Такой стиль гораздо эффективнее при принятии важнейших решений в системообразующей отрасли российской экономики.

— Трудился, повторяю, в штатном режиме. Удивительно, нервное напряжение возникло вовне. Сужу по количеству публичных комментариев и личных поздравлений, которые последовали после известия о моем переназначении. Никто ведь не вчитывался в регламент "РЖД", хотя существует четкая процедура. В аппарате правительства формируется соответствующее решение, оно согласовывается в администрации президента страны, после чего на свет появляется итоговое распоряжение. Вот и все.

— Послушайте, была предпринята гнусная провокация, рассчитанная на дестабилизацию компании и дискредитацию наших властных структур! Сегодня об этом можно говорить уверенно.

— Да, но не думаю, что могу делиться подобной информацией, это вне зоны компетенции президента РЖД. Ту информационную атаку нельзя отнести лишь к попыткам скомпрометировать мою деловую репутацию или вторгнуться в частную жизнь, нет. Скорее речь шла о сознательном подрыве авторитета института государственной власти, под чьим грифом вышла фиктивная бумага. Насколько знаю, в правительстве в курсе, кто за этим стоял, зачем устраивался вброс и как он был организован. Все остальное, повторяю, не моя сфера ответственности. Это же политическое решение - обнародовать подробности или нет. Когда и что будет реализовано, зависит от конкретного момента.

Ничего подобного. Чистая случайность, что тем вечером я вместе с группой бизнесменов оказался с Владимиром Владимировичем. Чистая! И нет тут никакой интриги. Сочиняют, будто я предпринимал шаги, и это изменило уже принятое решение… Надо знать нашего президента: его можно убедить, но не уговорить, тем более, заставить.

— Мы виделись и до Америки, но это были эпизоды, не более. В Штатах я встречался со многими известными теперь в России и в мире людьми, подружился с Валерием Гергиевым и Сергеем Лавровым, нынешним главой МИДа, а тогда советником политической референтуры нашего постпредства при ООН. Я был вторым, потом первым секретарем социально-правовой референтуры…

— В постпредстве я зарабатывал порядка $1,5 тыс. в месяц, что в те годы в России выглядело очень приличной суммой. Но и жизнь в Нью-Йорке не была дешевой. Рублевая же зарплата начислялась на спецсчет, мы могли тратить эти деньги, приезжая домой в отпуск. Однако затем случилась, по сути, девальвация, рубли резко обесценились, и моих накоплений хватило на то, чтобы своими силами сделать скромный ремонт на кухне нашей питерской квартиры. На комнаты уже не осталось…
Хорошо помню февраль 1991 года, мое возвращение в Россию. Тяжелое было время!

Чтобы как-то противостоять внешним обстоятельствам, вместе объединялись люди, относившиеся к одной организации, социальной группе, возрасту, взглядам. Через какое-то время вместе с коллегами я обратился в Смольный с предложением создать на базе закрытого за ненадобностью дома политпросвещения первый в городе бизнес-центр. Большое и не слишком ухоженное здание пустовало, это было неправильно. Тогда в Кремле уже приняли решение, что имущество КПСС переходит в доход государства, а распоряжаться им поручалось местным властям. Работавший в городской мэрии Владимир Путин поддержал нашу идею, помог с ее реализацией, и мы справились с поставленной задачей. Потом права на бизнес-центр купил ОНЭКСИМбанк Прохорова и Потанина.

— Да. И еще двух других товарищей. Тогда в крупнейшей судоходной компании России шли сложные процессы, ее необходимо было сохранить. Для этого в пароходство делегировали тех, кого сегодня называют независимыми директорами. БМП в итоге отстоять удалось, хотя противодействие нам оказывалось жесткое. Достаточно сказать, что у дверей собственной квартиры погиб председатель совета директоров БМП Иван Лущинский. Его застрелили. Такие времена были. Лихие девяностые, как принято сейчас говорить…

Кстати, в Москве в 2000 году я оказался благодаря тогдашнему министру транспорта Сергею Франку, которого знал по работе в совете директоров Балтийского морского пароходства. Именно Сергей Оттович активно зазывал меня в столицу. Но это все уже история…

— Не надо преуменьшать масштаб личности нашего президента! Безусловно, он способен на проявление эмоций, но напрасно думаете, будто Владимир Владимирович согласовывает назначения на ключевые посты в государстве, руководствуясь принципом "а поставлю-ка того, кого американцы сильнее ругают".

— Из-за санкций? Совершенно честно и искренне могу заявить: лично мне это не доставляет существенных проблем.

— Нет, я поездок в США не планировал. Правда, хороший знакомый из Австралии пригласил приехать в гости, пожить в его загородном доме. Думал, смогу увидеть кенгуру в естественных условиях, а не в клетке. С детства было такое желание. Но мне запретили въезжать на континент. Что делать? Как говорится, эту неприятность мы переживем. Убиваться не буду.

Другое дело, что официально санкции против меня ввели весной, формальным поводом для чего стало присоединение Крыма к России, но беспардонная кампания лжи и попыток дискредитировать мое имя началась на Западе еще год назад. Недели, а то и дня не проходило, чтобы в бумажном СМИ или на каком-нибудь интернет-сайте не появлялся гнусный пасквиль обо мне и членах моей семьи.

Потом это все благополучно перепечатывалось в России. Самое противное — нет ни одного приемлемого варианта поведения в такой ситуации. Нельзя дать лжецам по морде, поскольку потом не отмоешься, да и чести много — руки о них марать. По суду тоже не привлечешь. Наши юристы специально изучали законодательство США на сей счет. Человек тиражирует грязную, не соответствующую действительности дезинформацию, а спросить с него не получится.

Фактически меня объявили publicly exposed person, хотя я не чиновник и не политик. Лишь за знакомство со многими российскими и зарубежными государственными деятелями мне публично нанесли оскорбление. Но у этого PEP, то есть у меня, нет малейших шансов защититься! Так вот хитро за океаном все устроено! Конечно, это раздражало.

— К счастью, в данном случае возобладал разум, здравый смысл. Иначе все выглядело бы совсем уж по-издевательски. У меня восемь высших наград других государств. И я ими очень дорожу. Они служат доказательством, что мы приносим посильную пользу не только России, но и способствуем установлению добрососедских отношений с другими странами.

— Думаю, будет достаточно назвать Францию, Испанию, Италию, Австрию…

— Это негосударственная организация, созданная в Гаскони. Членство в ней символическое. Хотя, если разобраться, наша жизнь полна символов… Меня подкупает идея общества. С детства помню девиз мушкетеров: "Один за всех и все за одного". Флер средневековой романтики приятен сам по себе, но, на мой взгляд, куда важнее понимание, что современный мир остро нуждается в соблюдении подобных принципов.

Сегодня ведь как порой бывает? Каждый занят собой, своими вопросами, а в итоге лидер нередко остается наедине с возникающими проблемами, окружение не спешит разделить с ним ответственность.

Был поражен этим обстоятельством. Мы не делали секрета из обсуждения, стенограмма велась, но никто не давал "добро" на ее публикацию. Значит, отыскались заинтересованные в «сливе». Не берусь гадать, чьих именно это рук дело…

— Если коротко, ситуация в "Локо" превратилась для совета директоров клуба в серьезную головную боль. Считаю, что внутренние проблемы коллектива не должны выливаться в публичные конфликты…

— Подробно комментировать то заседание не вижу смысла, раз его текст без нашего согласия все равно растиражировали, замечу лишь, что от своих слов не отказываюсь. На исполкоме шла серьезная дискуссия, открытый, временами острый обмен мнениями, и я сказал, что непорядочно, когда люди думают, как бы под санкции не попасть, а Владимир Владимирович остается один на один с агрессивной политикой администрации США и послушного ему Брюсселя.

Ведь чему учат в армии? Задача солдата — защитить командира, под огнем встать перед ним, заслонить грудью, если потребуется. По крайней мере, меня так воспитывали. Конечно, каждый волен выбирать, но долг гражданина и патриота ─ быть в трудный момент рядом с главой государства.

— Могу сослаться на слова Збигнева Бжезинского, который как-то напомнил, что на счетах в западных банках хранятся пятьсот миллиардов долларов, принадлежащих российским гражданам, а потом спросил: определитесь — это ваша элита или уже наша? Справедливое замечание, в нем есть сермяжная правда. И речь не о том, будто люди выводили капиталы из России, поскольку не верили в будущее Родины.

Бизнесмены могут быть и патриотами, и космополитами, но все они — прагматики. Это данность.

Скажу не как президент РЖД, а как человек, давно и предметно занимающийся вопросами политологии и экономики. Нам надо перестать изображать невинность — и политическую, и экономическую. Ее давно нет. Современная российская элита сформировалась на обломках СССР.

На мой взгляд, пришло время объявить реальную финансовую амнистию, пойти на шаги, которые позволят вернуть капиталы в Россию. Чтобы люди, уплатив определенную сумму в казну, спали спокойно и знали: больше никто к ним в дверь не постучит, не потребует вернуть все. И для экономики нашей страны эти деньги были бы отнюдь не лишними, став дополнительным ресурсом для развития. Речь, повторяю, о миллиардах долларов!

— Вы правы! Зато сразу прояснится, кто наша элита, а кто — чужая.

— Витя проходил двухгодичную стажировку в Швейцарии, изучал там бизнес, после чего возвратился в родной Петербург, где и живет с женой и детьми. Никаких планов на будущее вне России сын не строил.

Андрей — история особая, я с большой душевной болью воспринял его желание уехать. Это случилось, когда выражение "бандитский Петербург" оставалось не только литературной фразой, но и жизненной реалией. Андрей говорил: "Не хочу, чтобы моих детей, твоих внуков, отец, в школу и обратно сопровождала охрана". Контраргументы я находил с трудом…

Кроме того, у Андрея блестящее образование, кандидатская степень по экономике, дипломы Колумбийского университета и Лондонской бизнес-школы. Сын успешно реализует знания на практике, стараясь внести вклад в развитие отношений между Россией и Европой. Но сейчас видите, как все повернулось… Было бы неправильно с моей стороны силой заставлять вернуться. Я против давления. Любой шаг должен быть осознанным.

Дело не только в элите. Мы ведь много лет говорили об открытом обществе, подразумевающем, в том числе, и свободное перемещение по миру.

— Послушайте, сегодня мы, к сожалению, находимся в ситуации, когда Запад ведет систематическую, хорошо эшелонированную и проплачиваемую информационную войну, направленную на ценностное уничтожение российского народа. Ни больше и ни меньше. Проблема даже не в том, что на Украине долбили "Градами" по гражданским объектам, обзывали "колорадами" и "ватниками" сгоревших в Доме профсоюзов в Одессе. Видишь ли, георгиевские ленточки им не нравятся! Людей, исповедующих иные принципы, называли биомассой. Чисто фашистская терминология!

А Запад предпочитает этого не замечать. Позор! Многие европейцы, с которыми общался в последнее время, именно так все и воспринимают, объективно. Но громко стараются не говорить. И официальные СМИ на Западе транслируют точку зрения лишь Киева. Оппоненты Майдана лишены права голоса, и это называется демократией и свободой слова?

Так не только с Украиной. Знакомая журналистка из Financial Times рассказывала, что в свое время написала три большие статьи о Сирии, но ни одну не опубликовали, поскольку точка зрения автора не совпала с той, которую установили США.

— Избавляться от иллюзий по Остапу Бендеру. Запад нам не поможет. Если не сформируем систему государственной власти, основанную на духовно-ценностных принципах нашей цивилизации, не укрепим экономику, не консолидируем общество, шансов устоять в развязанной идеологической и информационной войне у нас немного.

— Эти традиционные встречи и предназначены, чтобы люди могли договариваться. При всех существующих различиях во взглядах. Надо постоянно помнить: Земля — небольшое пространство. Теоретически в следующей мировой войне победителей не будет. Проиграют все. А с точки зрения совмещения интересов различных культур, уважения к их базовым ценностям нужно исходить из того, что другой не есть враг. Он другой. И точка! Если, конечно, при этом не попираются общечеловеческие принципы.

— По обыкновению успешно. С 25 по 28 сентября встречались на греческом острове Родос.

— Наоборот! Наплыв желающих принять участие в "Диалоге цивилизаций"! И география не сужается, а расширяется. Ведь разумные люди видят, куда может докатиться мир, если не остановиться и не начать разговаривать друг с другом.

— Да, Россию хотят "наказать". И я понимаю, как некоторым странам трудно устоять и не присоединиться к санкциям. Америка давит и выкручивает руки. Свежий пример — Южная Корея. От нее США требуют влиться в общий хор. При этом напоминают о сбитом на Дальнем Востоке в 1983 году Boeing. Какое он имеет отношение к нынешней ситуации? И с малазийским лайнером точка ведь не поставлена.

Уверен, правду мы сейчас не узнаем. Или не скажут, или будут врать. А через несколько лет, когда тему забудут, появится информация, что самолет взорвали не русские. Кого это взволнует, кроме несчастных родственников погибших? Главное, что приговор был вынесен моментально и бездоказательно, на Россию повешен ярлык…

При этом хочу сказать, что не все ведутся на шантаж и давление. Международную корпоративную этику никто не отменял. По крайней мере, в той части, которая касается железнодорожников. Вот вы знаете, что при всей нынешней напряженности в отношениях между Москвой и Киевом железнодорожное сообщение между странами продолжается в штатном режиме? Да, объемы его сократились, но оно осуществляется. Вместе с украинскими коллегами мы обеспечиваем безопасность перевозки грузов и пассажиров.

— Президент был на заседании бюро РСПП, когда только ввели первые санкции, подробно и откровенно рассказывал о ситуации. И на последующих встречах, совещаниях вопрос все время в центре внимания. А как иначе? Это касается жизнедеятельности страны.

Могу сказать откровенно. Хотите — печатайте мои слова, хотите — нет. Россия проходит через второе серьезнейшее испытание за последние полтора десятилетия. В начале века, когда Владимир Владимирович только пришел к власти, реальной была угроза развала государства. Сегодня ситуация иная, но не менее критическая. Безусловно, залогом того, что мы сможем преодолеть все трудности, является воля народа и наличие такого лидера, как Путин. Это человек незаурядных волевых качеств.

Вспоминаю Ленинград зимы 91-го года. В городе всерьез говорили об угрозе голода, продуктов на складах оставалось даже не на недели — на дни. А Владимир Владимирович, отвечавший за важный участок в Смольном, взвешенно и спокойно объяснял, что оснований для паники нет, ситуацию удастся взять под контроль и выправить. Сильное качество Путина — умение объективно, прагматично и точно оценивать положение дел. В ключевых моментах он руководствуется только трезвым расчетом.

В случае необходимости коррективы внести можно, важно стратегически не ошибиться в выборе курса. Конечно, многие навыки работы наших дипломатов, спецслужб, аналитических центров были утрачены в 90-е годы, понесли серьезный урон, что отражается на глубине и объективности прогнозов и оценок. Я очень переживаю за российскую науку. Ученые могут и готовы приносить больше пользы стране. Надо помочь им, поддержать.

— Тональность отношений ведь выбрана не нами. В адрес России без конца летят беспочвенные обвинения, больше похожие на плевки. Мы лишь отвечаем на выпады, не переходя рамки приличий и не опускаясь до площадной брани. С той стороны звучат лишь отдельные трезвые голоса. Президент Чехии Милош Земан, к слову, участник завершившегося накануне форума "Диалог цивилизаций", открыто заявляет о бандеровской сущности позднего Майдана, где о своих противниках говорили как о недочеловеках.

— Наша сторона делает все возможное, чтобы перевести разговор с угроз и шантажа в конструктивное русло. Но договариваться с теми, у кого оловянные глаза, трудно. Надо избавляться от двойных стандартов. Когда в Ираке казнят одного американца, это преподносится как величайшая трагедия, а тысячи погибших в Донбассе мирных жителей с легкостью списывают на борьбу за сохранение целостности Украины…

О контейнерных перевозках и мосте из Европы в Азию…

— Но не враги и не противники. Предпочитаю не воевать, а убеждать. В нашей компании на этапе обсуждения позволительно высказывать любое мнение по обсуждаемому вопросу. После принятия решения, как и в любой системе, где существует внутренняя дисциплина, прения прекращаются, и от подчиненных требуется выполнение приказа.

— Об этом лучше спросить непосредственно у Кирилла Геннадьевича. С другой стороны, не стоит сводить все лишь к позиции господина Андросова. Его поддержала часть совета директоров. Хотя, замечу, вопрос об ОТЛК рассматривался вторично, что вызывает удивление. В прошлом году было принято положительное решение, а потом вдруг возникла идея переголосовать. При условии, что никакого форс-мажора не случилось. Просто-напросто кому-то захотелось вернуться к теме.

Для меня совершенно ясно, что единый контейнерный оператор Таможенного союза необходим, но для члена совета директоров, глубоко не вовлеченного в проблему, трудно разобраться в ней сразу, с бухты-барахты. В итоге дело застопорилось на несколько месяцев. Кстати, неправильно говорить о монополизме ОТЛК. К сожалению, на железнодорожный транспорт пока не приходится даже тридцати процентов контейнерных перевозок.

— Неправильная формулировка. Я очень уважаю компанию, в которой работаю, у нее высокий авторитет во всем мире. РЖД — не учебный класс для натаскивания студентов в области экономики или управления. Такие мощные структуры характеризуются, в том числе, и качественным уровнем совета директоров. Искренне рад, что в утвержденном составе появились весьма значимые фигуры, к которым отношу и Сергея Степашина. Лоббировать же его я не мог хотя бы по той причине, что председателя мы всегда избираем согласно директиве правительства. Был снова назван Андросов, за него совет директоров и проголосовал.

Повторяю, я выступал не за конкретных людей, а за их уровень. Степашин возглавлял российское правительство, был председателем Счетной палаты, изучавшей нашу деятельность под микроскопом — и по реформе отрасли, и по использованию бюджетных средств… Уже не говорю про Сочи. При подготовке к Олимпиаде нас проверяли полторы тысячи раз, более трехсот комиссий работали с выездом на место!

Представляете, что это такое? В иные дни по три инспекции одновременно оказывались на наших объектах!

Да, Александра Невского. Более ста тридцати работников компании отмечены государственными наградами за Сочи. Но дело не в этом. Мы говорили, что в совете директоров должны быть компетентные специалисты. Сергея Вадимовича я привел в качестве положительного примера. Сейчас команде нужны высокие профессионалы. Времена, сами видите, непростые.

— Пока работаем в штатном режиме, но финальные условия конкурса не объявлены… Надо смотреть на вещи реалистично. Давление со стороны США идет мощнейшее, не исключаю, наши партнеры могут и передумать.

Надо смотреть шире: это интеграционный проект в рамках Евразийского экономического союза.

Не только. Мы говорим о транспортном коридоре от Тихого океана до Атлантического. Эту формулу однажды использовал президент Путин, и она абсолютно соответствует современным запросам. Даже в условиях санкций интерес к проекту проявляют Италия, Испания, Австрия, Германия. ОТЛК должна дать импульс развитию транспортной сферы стран-участниц ЕАЭС, с другой стороны, это отличный инструмент для расширения нашего сотрудничества с азиатскими, в первую очередь, китайскими железными дорогами. Отсюда родилась научная концепция ТЕПРА ─ ТрансЕвразийского Пояса Развития.

Неудивительно, что в феврале Председатель КНР Си Цзиньпин на встрече в Сочи с Владимиром Путиным говорил среди прочего и о развитии транспортных артерий между Россией и Китаем, подчеркивая, что эти планы не противоречат концепции "нового шелкового пути". В августе я побывал на конференции в Пекине, где опять обсуждалась эта тема. Эксперты сходятся во мнении: в данном случае мы имеем взаимовыгодную платформу для поиска дополнительных форм сотрудничества и развития отношений между экономиками наших двух стран.

— Аркадию Владимировичу дали в Давосе некорректные цифры, он потом звонил мне и извинялся за неточность. И потом: не надо смешивать понятия — скорость движения поездов и скорость доставки грузов. Это две большие разницы, как сказали бы в Одессе.

Коммерческая скорость товарных составов учитывает не только собственно время в пути, но и затраты на осмотр вагонов, погрузку, разгрузку, стоянки…

Для владельца груза важно, чтобы тот был доставлен к потребителю или в порт к определенному сроку. Высокая скорость не является здесь самоцелью, иначе затраты на содержание инфраструктуры сожрут добавленную стоимость, которая заложена в товаре. Все должно быть экономически оправдано.

Скажем, вместе с машиностроителями мы разрабатываем платформы для контейнерных поездов, позволяющие ехать со скоростью 120—160 километров в час.

Нам это выгодно. Во-первых, давление на инфраструктуру иное, во-вторых, в контейнерах, как правило, перевозятся грузы с высокой добавленной стоимостью. Чем дольше груз в пути, тем существеннее экономические издержки.

Вот мы говорим о конкурентоспособности транзитных контейнерных перевозок, из чего, собственно, и возникла идея ОТЛК. Одно дело, если груз идет в обход России и доставляется к месту за 30—40 суток, и другое, когда мы проводим демонстрационные поезда из Пекина в Дуйсбург за четырнадцать дней!

Сегодня у нас разрешенная скорость движения грузовых поездов по сети — до девяноста километров в час, а пассажирских — до ста сорока.

— По маршрутной скорости — сейчас она около 35 км в час — мы не проигрываем США, хотя уступаем другим конкурентам. Но, например, скоростные контейнерные поезда уже сегодня преодолевают Транссиб за семь дней. Со среднесуточной скоростью свыше тысячи километров. Кроме того, учтите, что у немцев нет такой интенсивности перевозок, как у нас, и удельная нагрузка на сеть в России выше, чем в США. В среднем мы перерабатываем больше грузов.

Да, вагонов больше, чем нужно. Сейчас их около миллиона 300 тыс., а надо — 900 тыс., максимум — млн. Из-за этого снижается и скорость их оборота, и движения поездов.

— Нет, инфраструктура и тяговые мощности заняты лишним подвижным составом. Владельцы вагонов в поисках грузов гоняют порожняк из конца в конец, носятся по стране, извините, как голодные собаки. Отсюда и огромные, коммерчески невыгодные расходы, связанные с передислокацией.

В этом — один из уроков реформы, когда приняли решение о приватизации вагонного парка, но не выработали механизм управления сложным хозяйством. Сейчас мы пытаемся создавать так называемые обезличенные парки вагонов. Да и законодательство должно помочь урегулировать все правовые нюансы.

— Уже говорил: мы не идеализируем ситуацию. Да, хотелось бы подняться повыше, иметь большую плотность путей, однако таковы реалии… Хотя по железнодорожной инфраструктуре мы на тридцатом месте в мире.

— К сожалению, правда. Самый крупный объект за последнее время — дорога на Красную Поляну из Адлера. Сейчас будем прокладывать полотно из Кызыла в Курагино длиной более четырехсот километров, займемся модернизацией Транссиба. Это серьезные, масштабные проекты.

О команде и цене ошибки…

— Все зависит от величины проблемы. В оперативную деятельность заместителей не вмешиваюсь. Раз люди назначены, пусть работают. Есть реперные точки, параметры, которые должны быть достигнуты, по ним и надо судить об эффективности. Да, порой возникают противоречия, когда один мой зам говорит, мол, надо сделать так, другой уверяет: нет, эдак. В подобной ситуации решение остается за мной.

Понятно, что я далеко не все знаю в отрасли. Моя учеба продолжается на протяжении всех девяти лет в РЖД. Каждый из заместителей натаскивал в своей теме. Очень горжусь, что Валентин Гапанович, старший вице-президент, отвечающий за инновационный политику в компании, как-то сказал, что прошли времена, когда Якунину пытались "повесить лапшу на уши". Бесполезно, ничего не получится. Эти слова меня порадовали. Я ведь помню свой приход в РЖД в 2005-м и то, как меня готовили к первой проверке конкретной железной дороги. Позвал в кабинет двух замов и по-честному сказал: "Ребята, вы хоть объясните, куда смотреть, что спрашивать и на чем внимание заострять…" Тогда и прошел стартовый ликбез.

Не стесняюсь говорить об этом, поскольку сегодня с любым работником отрасли общаюсь на одном языке… Потемкинские деревни не прокатят, ни одного шанса!
Конечно, я далек от рисования благостных картин. Есть проблемы. И некомпетентность встречается, и даже нечистоплотность. Мы сами вскрываем такие случаи и расправляемся безжалостно. Есть и несколько "посадок". С другой стороны, махина ведь огромная, в РЖД трудится миллион двести тысяч человек… Люди все разные, но у нас есть кодекс корпоративной этики, работает система внутреннего контроля. Создана специальная инспекция, которая подчиняется мне напрямую.

— По моему указанию она занимается проверкой фактов и сведений, о которых узнаю из почты и других источников. Трудятся в инспекции профи высокого уровня, прекрасно разбирающиеся в технологических, организационных вопросах. Работают очень эффективно, поэтому за их документами гоняются коллеги из правоохранительных органов, считая, что на основании каждой такой бумаги можно сразу открывать уголовные дела.

Для нас же важнее выявить недостатки, предотвратить нанесение ущерба компании и добиться компенсации от виновников.

Доверяй, но проверяй — железный принцип управления! Обратная связь должна быть. Однако о недоверии к замам речи не идет. Все они назначены мною, не стал бы делать этого, если бы сомневался в ком-то.

Раньше любая проверка заканчивалась "братской могилой", сейчас руководящее звено компании хорошо укомплектовано, хотя это и не означает снижения требовательности и жесткости. Задача не в том, чтобы наказать, а научить избегать и не повторять ошибки.

— Думаю, ни на ком так не тренировались, пытаясь сэкономить, как на РЖД. Первый вице-премьер Игорь Шувалов несколько лет назад распорядился, чтобы мы ежегодно снижали себестоимость на десять процентов. С политической точки зрения, решение абсолютно правильное, издержки надо сокращать, а эффективность повышать, но с определенного момента требование стало экономически невыполнимым!

У нас нет заоблачных инвестиций, и производительность труда не может расти подобными темпами. При этом господин Шувалов, которого нет оснований подозревать в особых симпатиях к РЖД, отмечает, что наша компания в части финансовой отчетности наиболее прозрачная среди естественных монополий страны. Также он выделял нас за эффективность управления госактивами.

В прошлом году мы урезали расходы почти на сто миллиардов рублей, в этом — уже на 84 млрд и еще не сбалансировали бюджет. Приходится резать по живому. Из-за невозможности производить необходимый ремонт путевой инфраструктуры накапливаются так называемые просроченные километры, и это добром не кончится.

— Надо договориться об основных, базовых цифрах бюджета, а потом считать. По предварительным прикидкам, сумма уменьшится еще на 20—30 млрд рублей. Если в 2015 году помимо индексации тарифов на десять процентов, правительством будет принято решение и о выделении 45 млрд рублей дополнительной субсидии на покрытие дефицита, дальнейшего падения удастся избежать.

Считаю, уже сейчас есть основания говорить, что замораживание тарифов было ошибкой. Развитие сети во всех странах покрывается государством. В Китае, например, дотации в 2014-м увеличили со $100 млрд до $168 млрд, посчитав, что в нынешних условиях это стимул.

Знаете, я последовательный сторонник изменения модели развития нашей экономики. Мне близки позиции Сергея Глазьева и Андрея Клепача, разработкам которых, на мой взгляд, уделяется незаслуженно мало внимания. В эпоху кризиса сокращение расходов отнюдь не всегда является оптимальным решением для стабилизации и развития. В эти периоды инвестирование в инфраструктуру служит более эффективным инструментом. От меня ускользает, почему мы упорно этого не видим и не слышим, оставаясь в гипнотическом плену сторонников монетаризма, которые прожужжали все уши в девяностые годы…

— Усложнилась логистика доставки грузов и пассажирских поездов на полуостров, но правительство занимается вопросом, будет строиться переправа через Керченский пролив.

— Отдыхал в нашем санатории "Мыс Видный" в Сочи. Впервые за все годы работы в отрасли. Поехал туда на десять дней. До этого в здравнице был единственный раз в молодости, когда радикулит прихватил. Меня куда-то не туда направили, в итоге жена вернулась домой с двумя чемоданами в руках и с мужем на плече. Так плохо мне было… Вот и весь мой прежний опыт организованного отдыха.

А сейчас съездил и остался очень доволен. Конечно, можно предположить, что президенту компании постарались создать отличные условия, но я ведь неугомонный, поехал и посмотрел, как обстоят дела в других местах. И в "Ивушке" был, и в "Олимпе", и "Черноморье" я хорошо знаю… Пообщался с отдыхающими, с персоналом. Настроение у людей хорошее.

— Я в тот день как раз улетел в Москву. Опять приходится говорить о человеческом факторе. На участке сбоило оборудование. Вместо того, чтобы отремонтировать, его попросту вырубили. Так проще, надоело! В результате сгорела техника, отвечавшая за секционирование, когда авария на одном участке не обрушивает соседние. Четыре дня все стояли колом ─ пассажиры, местные власти, мы… Внутреннее расследование проведено, виновные понесут наказание, видимо, даже уголовное, но еще важнее на будущее установить "защиту от дурака"!

Шаг вынужденный и тяжелый. В таком режиме находятся 135 тысяч человек. К сожалению, сегодня это единственный способ не увольнять людей, сохранить им работу. Рассчитываю, что после получения дополнительных субсидий сможем в 2015 году избавиться от такого количества неполноценно работающих.

— Да всех, по сути. Это позволило нам повысить производительность труда почти на десять процентов.

— Во-первых, сумма не вполне корректна, во-вторых, никто ведь, например, не знает, что с 2008 по 2011 годы мы урезали денежное содержание членам правления на уровень падения грузовых перевозок. До кризиса компания держала определенную планку по перевозкам, потом она упала на двенадцать пунктов. И я принял поддержанное правлением решение снизить выплаты его членам ровно на эти проценты. Никаких иных категорий распоряжение не касалось. Покажите другую частную или государственную компанию в России, где поступили бы аналогичным образом.

Минус из выплат я убрал лишь в позапрошлом году. Идем дальше. Руководство компании, как и другие работники, брало отпуска без содержания, правда, в эти вынужденные, неоплачиваемые выходные мы не с удочкой на берегу реки сидели, а продолжали выполнять служебные обязанности. Бесплатно. Также хочу подчеркнуть, что в соответствии с существующими правилами зарплата членов правления индексировалась лишь на инфляцию.

— За счет выполнения базовых показателей, достигнутых компанией и конкретными людьми. Если вас волнуют мои личные доходы, я уже говорил, что всю информацию подаю в правительство, как и положено по закону. Да, государство установило мне высокую зарплату, но обсуждение конкретных цифр считаю неприличным. Не хочу, чтобы мое белье перетряхивали на людях! Кроме того, замечу, что наш совет директоров недавно рассматривал новую систему вознаграждения членов правления и констатировал: выплаты в РЖД минимум на сорок процентов ниже, нежели в других аналогичных компаниях.

— Диктую. Так проще. Машинистка из меня, боюсь, никудышная. Хотя в электронную переписку вступаю сам.

— Послушайте, я уже сказал вам, что думаю об этих "писателях", с позволения сказать. Ладно, обо мне сочиняли бы небылицы, а то ведь начали обливать грязью моих внуков. Это за рамками приличия, и подобное простить не могу.

Повторяю, все подлежащее декларированию движимое и недвижимое имущество я указал, и добавить тут более нечего. Если же вам интересно мое личное отношение, главной дачей считаю ту, что под Питером.

В нем, "легендарном"… Шикарное место, теперь уже благоустроенное! Я сохранил лес на своей территории. У меня там сравнительно небольшой участок и домик весьма скромный, мы строили его, когда еще дети были маленькими. Собака любимая там жила… Не исключаю, что однажды вернусь в те края.

Но сегодня — все мои мысли об РЖД. Еще никогда в жизни так долго не занимался одним делом. Как правило, раз в пять лет радикально менял направление деятельности. А тут уже десятый год веду один конкретный проект. И процесс продолжается. На будущее не загадываю, чтобы не смешить Господа, но любой нормальный человек регулярно задается вопросом: чего хочу от жизни? Есть железный принцип менеджера: нельзя оставлять за спиной недоделанный проект. Необходимо завершить реформирование отрасли, выполнить запланированное. А дальше — посмотрим.

Пенсию с удочкой точно не планирую. Не смогу усидеть без дела. У меня есть научные интересы. Когда ректор МГУ Садовничий позвал возглавить кафедру государственной политики факультета политологии, я поначалу сомневался, а теперь рад, что согласился. Общение со студентами отлично проветривает мозги. Буквально перед вашим приходом правил диссертацию своей аспирантки…

— По военному билету — капитан-инженер. Как выпускник Ленинградского механического института. В железнодорожном транспорте прямой корреляции воинских званий нет, но у меня есть гражданский ранг действительного государственного советника I класса. Также могу сказать, что во время войны начальник железной дороги носил погоны генерал-полковника.

— Знаете, лучше останусь капитан-инженером. Лишь бы не было войны…
29 сентября 2014