Владислав Воронин – о том, почему резкое интервью Магомеда Оздоева о ситуации в «Локомотиве» было большой ошибкой.
24 ноября 2012 года Магомед Оздоев был очень недоволен: «Локомотив» принимал «Краснодар», а его снова не выпустили на поле. Славен Билич провел почти весь матч без замен, но в районе 80-й минуты наконец решился на первую – к тому моменту на табло горели 3:2; чтобы удержать победу, было логично укрепить оборону. К группе разминавшихся игроков – среди них был и Оздоев – подошел один из помощников хорвата и позвал к себе Александра Самедова. Поняв, что в бой бросают не его, Оздоев прекратил разминку, быстро прошагал к скамейке, прыгнул на свободное кресло и громко, с чувством высказался о тренерах своей команды – в том числе теми словами, которые с недавних пор нельзя употреблять не только в СМИ, но и в блогах. Досталось помощнику Билича, но крики слышала вся команда – этого было достаточно для того, чтобы на следующий день поступили суровые санкции от Ольги Смородской. Оздоева временно перевели в дубль, и вспоминать об этом в «Локомотиве» не любят до сих пор.
Примерно с этого момента в игре Магомеда начался продолжительный период полного застоя, который он в недавнем интервью объяснил пропажей внутренней свободы – якобы пребывание в любимом «Локомотиве» из-за некоторых людей стало невозможным, стало напоминать нахождение в карцере. Зимой 2013-го он впервые попросил «Локомотив» отпустить его в другой клуб.
Судя по всему, Оздоев намекает на проблемы в отношениях с Ольгой Смородской. Наш сайт далек от идеализации президента «Локомотива», но тут даже нам тяжело молчать: сваливать основную часть проблем Оздоева на его недавнего босса – это совсем несерьезно. Оздоев давно и старательно выводил себе образ примерного молодого человека – теми же словами о равнении на Лоськова или сентиментальными обращениями к фанатами после неудач, но одним таким интервью устроил мощнейшее самораскрытие персонажа.
Читая про карцер, устроенный Оздоеву, очень хотелось услышать детали: кто и за что отправил, почему не выпускал, чем подкармливал? Если у Оздоева и был какой-то конфликт внутри клуба, как проявлялось то, что «у кое-кого было желание», чтобы он «сломался психологически»? Оздоеву не давали выходить на поле? Выходил более-менее регулярно и про Биличе, и при Кучуке – ему доверяли даже после выходок, связанных то ли с характером, то ли с возрастом, то ли с духом времени. Его пытались спихнуть в дубль или второсортную команду? Каждый тренер терпеливо ждал от Маги прогресса и не отпускал. Его заставляли делать что-то, к чему он не привык? Выходил на свою привичную позицию, а, бывало, даже ближе к атаке – все как он любит. Ну да, чаще выходил на замену, а не в основе – ну так он откровенно уступал основным футболистам.
Тот, кто слушал и читал Магомеда Оздоева в последние годы, в курсе: ему очень нравилось выглядеть настоящим мужчиной – еще молодым, но уже рассудительным, добрым и даже мудрым. Возможно, я вижу мир как-то иначе, но мне всегда казалось, что настоящий мужчина – это тот, кто молчит и пашет, если не получается, и совершенно точно не оправдывается мутными фразами. Никакие противники не привязывали гири к ногам Магомеда даже в финальной части сезона-2013/14, где у него был отличный шанс показать себя, пока партнеры лечили связки, мышцы и сухожилия. Но Оздоев не справился и здесь: вместо того чтобы подтаскивать команду вперед, он показывал чудовищное непонимание с партнерами. Кто в этом виноват? Сам Оздоев, партнеры или внутренняя свобода?
«Снова объяснял Магомеду, что от него хочу. Он должен направить энергию на что-то мирное. Его надо усмирить, упорядочить. Пусть хотя бы не теряет позицию – и станет важнейшим футболистом для «Локомотива», – эти слова Славен Билич произнес в декабре 2012 года. Прошло полтора года, большую часть из них Билич работает в другой стране, но про Оздоева все по-прежнему актуально. Он до сих пор легко выходит из себя при критике даже со стороны болельщиков – там, где другие футболисты пролистывают сообщения в соцсетях, чтобы не вступать в длинные споры, он не прочь использовать аргумент «Я все-таки играю получше тебя».
«Перестал адекватно воспринимать конкуренцию, порой ведет себя заносчиво с партнерами и даже с тренерами», – писало про него дружественное издание «Спорт-Экспресс» в 2012-м. Спустя год Оздоеву звонили из одного мужского глянца, чтобы он сравнил свои умения с теми оценками, что выставили ему разработчики FIFA 14. «66 за выносливость – это совсем мало, я бы себе поставил 100 точно, уверен. Не нравятся и 50 баллов за действия в финальной стадии атаки – они хотят сказать, что я вообще по воротам не попадаю?» – выражал недовольство Магомед.
Прежде чем так дерзко проходиться по бывшему клубу и называть внутреннюю обстановку карцером, Оздоеву стоило задуматься: что с ним вообще происходило в последние три года? Прибавлял ли он в игре? Взрослел? Учился спокойно переживать обидные ситуации вроде непопадания в заявку на игру? Ценил отношение окружающих? Понимал, что футболку клуба, который три года давал тебе шанс, можно бросить в стирку домашней ванной, но точно не в сторону домашней скамейки запасных?
В Казани Магомеду хочется пожелать ответить на эти вопросы, заиграть и обрести ту самую внутреннюю свободу. Ведь, конечно, она и только она мешает его несомненному таланту развиваться.
Автор: Владислав Воронин