Немецкоязычная диаспора в «Локомотиве» все больше разрастается. 38-летний австрийский специалист по физподготовке Мартин Хэммерле сменил олимпийский центр Форарльберг на российский футбольный клуб. «Локо» все еще не объявил о новом сотруднике, хотя в австрийских медиа эта новость появилась еще 17 октября.
Интервью Хэммерле местной газете NEUE Vorarlberger Tageszeitung стало, пожалуй, самым подробным и конкретным рассказом о проекте «Локо» от одного из участников команды Рангника.
Но сначала совсем коротко о Хэммерле: с 2008 года он работал в олимпийском центре Форарльберг. В этом центре проводит тренировочные сборы местный ФК «Альтах» (его спортивным директором был нынешний глава селекции «Локо» Кристиан Мёккель), и с 2012 года Хэммерле сопровождал этот клуб в качестве тренера по физподготовке и физиотерапевта. Футболисты — не единственные его клиенты. У Хэммерле очень разнообразный опыт: работал с теннисистами, велосипедистами, сноубордистами, горнолыжниками, марафонцами, даже с яхтсменами!
Среди прочего, готовил австрийских олимпийцев к Сочи-2014 (в медальном зачете Австрия стала 9-й, по числу наград — 7-й). Хэммерле помогал спортсменам восстанавливаться после травм, в том числе после разрыва крестов.
А теперь слово Хэммерле.
«Благодаря Мёккелю я попал в круг избранных»
— Что вас тянет из спокойной австрийской местности в российский мегаполис?
— У меня появилась возможность совершить интересный и в то же время смелый шаг. Вообще у меня нет причин уезжать из Австрии. Наш олимпийский центр отлично функционирует, и в последние годы я имел возможность работать также в «Альтахе». Вероятно, из этих двух сфер и появился шанс стать частью большой идеи и нового вызова. И я этому рад.
— Имя этому большому вызову «Локомотив» Москва из премьер-лиги. Как с вами связались из российской столицы?
— Со мной связались через Кристиана Мёккеля, бывшего спортивного директора «Альтаха». В последние полтора года моего сотрудничества с этим клубом мы с ним интенсивно работали. Благодаря ему я и попал в круг избранных, которым вообще предложили это место. И я понял, что хотел бы стать частью этого развития, концепции этого клуба. Большой всеобъемлющей концепции Ральфа Рангника, который поставил целью профессионализацию и усовершенствование всех уровней.
— Что кроется за этой идеей? «Локомотив», видимо, хочет вновь стать более мощной силой в российском футболе?
— Большая цель — просто модернизация на всех уровнях. Внести стабильность в систему развития (игроков), в обслуживание (команды) и привить более профессиональную культуру (в клубе). То есть профессиональное отношение ко всему, что относится к спортивной составляющей. Внедрить новые знания и попытаться закрепить успех, а может, даже добиться еще больших успехов.
— Какой была ваша первая реакция на это предложение?
— С одной стороны, «вау-эффект»: невероятный шанс для меня иметь возможность работать с такой экспертной командой! Мне повезло стать частью команды из 10-15 человек, которая работает в рамках этой концепции развития и хочет двигать вперед этот процесс. С другой стороны, преграды, которые усложняют задачу. Но в то же время это мотивирует меня расти — перестроить мою работу с немецкого на английский язык и найти подход к русской ментальности. Но барьеры на пути я воспринимаю как возможность расти.
Самая сложная тема — семья. Я семейный человек и вот уже 38 лет был классическим жителем Форарльберга. Так что потребовалось немало мужества, большая порция веры в Бога и все же жажда приключений.
— Раз уж вы упомянули семью — как отреагировала ваша жена?
— Должен сказать ей большой спасибо. Для моей жены это тоже большой вызов. В один миг стать матерью-одиночкой, на которой весь быт. Благодаря ей я вообще смог задуматься над этой возможностью. Если бы она сказала «нет», я бы не стал даже думать об этом. Она очень поддержала меня сделать этот шаг несмотря на семейные сложности, которые он несет. Теперь мы надеемся, если все пойдет хорошо, что моя семья тоже переедет. Пока наши дети еще не пошли в школу, такая возможность есть.
«Как игроку восстанавливаться, если сразу после матча шестичасовой перелет?»
— Как выглядит ваша конкретная сфера обязанностей в «Локомотиве»?
— Я должен привести к единому знаменателю процессы от физиотерапии к возвращению игроков на поле после травм. И параллельно участвовать в развитии общей программы. Я буду работать в Performance Unit (видимо, речь про отдел по развитию игроков, медицине и инновациям, который возглавил мексиканец Хорхе Иван Мартинес Рентериа), который сейчас формируется. Как действовать, как должны выглядеть программы тренировок и тренировочные протоколы — их подготовка и последующая обработка? При этом у меня есть шанс комбинировать свои знания физиотерапевта и тренера по физподготовке. В общем, сократить для игроков промежуток между восстановлением и возвращением к максимальным кондициям.
— Это и означает — повышение профессионализации?
— Наверное, да. Есть и другие вызовы, к примеру, путешествия на дальние расстояния. Конечно, команда всегда летает на самолетах, но все же расстояния (в России) необыкновенно большие. Мы уже занимаемся такими темами и пытаемся понять, что можно с этим сделать. Какие есть возможности для восстановления, если сразу после матча предстоит шестичасовой перелет? Все это вещи, которые влияют на физическую готовность игрока. Другие темы — устойчивость к травмам или погода. Для русских холод — обычное дело, но в команде есть и игроки, которые привыкли к более теплому климату. Все это должно учитываться при планировании тренировок и сопровождении игроков. С одной стороны, помогать и требовать, а с другой — также защищать их.
— Получается, вы возглавите большую команду физиотерапевтов?
— Да, я должен обеспечить постоянство. Я бы не назвал себя главой отдела физиотерапии, но, по сути, буду им. Мне важно, чтобы мы были единой командой в плане взглядов и совместной работы. Я не хочу выглядеть каким-то главным наставником. Пока не могу оценить, как они проводят терапию. Мне еще предстоит проанализировать, какие есть пробелы.
— Зачем такому большому клубу понадобился австрийский физиотерапевт из Форарльберга?
— Я тоже задавался этим вопросом. В конце концов, все равно, работаю ли я в России, в «Альтахе» или в олимпийском центре. Главное — эффективность человека. Какая разница — работаю я с Филиппом Нетцером (футболистом «Альтаха») или с игроком «Локо»? Большим преимуществом в олимпийском центре, возможно, была его компактность. Для меня будет вызовом привнести в такой большой структуре человеческое отношение, эмпатию. Сделать так, чтобы игроки показывали максимальные результаты. Мёккель там с июля, возможно, там чего-то не хватает. Не обязательно речь о квалификации, а о взаимодействии на человеческом уровне.
— Но почему «Локомотиву» не хватает российских физиотерапевтов? Зачем им зарубежный специалист?
— Думаю, они могли бы позволить себе почти любого физиотерапевта мира. Для меня честь, что выбрали меня. Это не просто какое-то развлечение, там речь о настоящих свершениях. В эту модернизацию вкладывается много денег. Я — человек, который охотно берет на себя ответственность и принимает это как вызов.
«Воплощать свои идеи Рангник доверяет тем, с кем уже работал»
— Вообще в «Локомотиве» сейчас большая немецкоязычная делегация с Ральфом Рангником, маркусом Гисдолем и Томасом Цорном. Что за этим стоит?
— Думаю, просто дело в контактах Ральфа Рангника. Он хочет выстроить команду, которая будет передавать его идеи. Чтобы эти идеи с такой же энергией и таким же подходом воплощали в жизнь, он для начала доверяет людям, с которыми уже работал. Тем увлекательнее для меня стать частью этого.
— А вы уже общались с Рангником?
— Прямых контактов еще не было, мы связывались через глав отделов. Он не постоянно на месте, а ездит по всему миру. Оперативную команду возглавляет Томас Цорн, а под ним — главы отделов. Больше — не значит автоматически лучше. Наверное, это и есть ответ на вопрос, зачем понадобился немецкоязычный физиотерапевт. Наличие большой команды многое облегчает, потому что можно лучше распределять задачи. Но это означает также и больший объем докладов, коммуникации и документации.
— Вы уже подготовились к российским холодам и местному менталитету? Русские считаются закрытыми и холодными.
— Сначала — про людей: русские, с которыми я имел возможность общаться, супердружелюбные и деятельные. Так что я не беспокоюсь на этот счет. Да и холода я не боюсь. Я хожу в лыжные походы и привык к холоду. Зимой я всегда на воздухе, и мне это нравится. Для меня плюс 40 — большая проблема, чем минус 10.
