— Ты первый футболист в истории LokoLeaks, с кем мы говорим во второй раз. Чувствуешь свою значимость для болельщиков?
— Конечно. После травмы пришло много сообщений со словами поддержки. Причем не только от наших, со всего чемпионата. Больше всего запомнилось, как на матче с «Зенитом» болельщики писали мне пожелания. Я потом пересматривал видео, было приятно.
— Ты изменился после травмы?
— Ни в чем не изменился.
— Но мы заметили, что ты стал более открытым. На сборах мы могли снимать Лисаковича, Куликова или Титкова, но в конце всегда приходил ты.
— Я соскучился по футболу и хочу быть везде. Когда полгода работаешь в тренажерном зале, и тебе разрешают побыть на поле 10-15 минут, я тут же лечу туда. Тем более, когда вижу, что команда тренируется.
— Ты даже попросил поставить велотренажер рядом с полем.
— Не хотелось заниматься одному. Хоть не на поле, но рядышком, чтобы видеть, как тренируется команда. Когда была хорошая погода, я вытаскивал велотренажер прямо на поле. Но специальные упражнения уходил делать в зал.
— Тяжело смотреть матчи со стороны?
— Очень. После травмы пришел на матч с «Ахматом». Когда команда выходила на поле, врать не буду — у меня потекли слезы.
— По ходу реабилитации было много таких моментов?
— Тяжело было в первые дни. Я хотел как можно быстрее сделать операцию и начать восстановление, потому что после этого все уже зависит от тебя.
— Ты удивился, что так быстро начал ходить?
— Да, в Риме на следующий день после операции начинаешь работать в тренажерном зале. В первый день минут 30-40 разминаешь ногу, а потом уже двухразовые тренировки.
— Не верю, что твой запал ни разу не иссяк за эти пять месяцев.
— Честно, нет. После операции в Риме было сложно, потому что остался один — ни семьи, ни родных. Но дни летели быстро: потренировался, поспал, вторая тренировка. Я держал себя в тонусе и общался с друзьями и семьей по видеосвязи.
— Физиотерапевт говорил, что ты пару раз срывался.
— Может быть, когда не понимал, что от меня требуют. Потому что один физиотерапевт делает так, у второго чуть другой подход. Но вы можете спросить у наших физиотерапевтов-испанцев. Они говорили, что я продержусь максимум месяц, но я ни разу не поругался с ними за полгода. Потом они говорили, что мне придется много бегать — и тогда я начну злиться. Но за все это время я ни разу не делал замечания физиотерапевту, а он — мне.
— Дома не срывался?
— После неудачных матчей расстраивался и мог сидеть один в комнате. Я благодарен семье и близким, которые в такой сложный период были рядом. Но были и те, кто отошел в сторону и потерял ко мне интерес. Я сделал выводы.
— Ментально ты стал сильнее?
— Я и не был слабым. Но каждый жизненный урок дает определенный опыт.
— Переосмыслял свой лидерский статус в команде? Одно дело, когда ты на поле и можешь что-то сказать в раздевалке. Другое, когда смотришь со стороны.
— Я старался не лезть, когда был травмирован. За какой-то эпизод на поле я бы накричал, но так как не играю сам, не мог этого сделать. Было бы неправильно с моей стороны подходить и спрашивать: «Почему ты не добежал?». Если я на поле, тогда спрошу и выскажу свое мнение. Могу поругаться.
— При этом на сборах ты за один круг вокруг поля мог с тремя пошутить, пятерым «напихать».
— Старался поддерживать одноклубников: поговорить, настроить. Общался с ребятами помладше. Не отходил от команды, всегда был с ней.
— Ты не думал, что с тобой на поле «Локомотив» бы не проигрывал 0:5?
— Думал об этом. Неприятно так проигрывать. Даже взять последний матч с «Химками»: первый тайм идеальный, во втором все поломалось. Не нашлось футболиста, который бы при 2:1 подбодрил и завел. Когда мы побеждали, я всегда радовался, потому что приезжаешь на базу, все улыбаются. После поражений же нужно приходить в себя и реабилитироваться перед болельщиками. Особенно после 0:5.
— У тебя была возможность смотреть за игрой команды со стороны. Какие выводы сделал?
— Внимание ни на чем не акцентировал, но иногда понимал, что на своей позиции сыграл бы по-другому.
— Самый памятный момент за весь период реабилитации?
— Тренажерный зал, больше ничего и не было (смеется). На самом деле, я для себя понял, что восстановление не зависит ни от одноклубников, ни от главного тренера. Все только от меня — как сам буду тренироваться.
— Не было страшно, когда возвращался на поле?
— Нет, даже в квадраты играл и ничего не боялся. Хотя переживал, буду ли убирать ноги, но после первой же тренировки понял, что в голове все в порядке. Провести бы еще месяц на сборе, я был бы в идеальном состоянии в плане физики. А если говорить о видении игры, то все супер. Но Дмитрий Вячеславович Лоськов может подойти после тренировки и сказать, что три-четыре ошибки все же допустил.
— Медицинский и тренерский штаб говорят, что ты готов. Понятное дело, что ты сам мог бы выйти и на костылях. Тем не менее, ментально действительно готов к возвращению?
— Я уже на сборах хотел, чтобы меня выпустили в контрольном матче на 15 минут. Нет такого, что я боюсь подпрыгнуть и не так приземлиться. Если боишься, то можно заканчивать с футболом.
— Каким ты видишь себя после возвращения?
— У нас новая тактика, и я могу сыграть на трех позициях в центре поля. Команда дает результат, тактика классная, а я вижу, что стал сильнее во всех компонентах. Каждый тренер, все игроки в команде меня поддерживают. Есть те, кто говорит не торопиться, чтобы не навредить. Кто-то говорит, что я уже все могу и готов. Сам я отношусь ко вторым.
— Виталий Лисакович говорил, что ждет твоего возвращения и хочет сыграть с тобой.
— Может быть, ему нравится мой стиль. Спрошу у него.
— Вы похожи по менталитету.
— В футбольном плане мы разные. Не замечал за ним агрессивного футбола. Он активный, но не агрессивный. Я активный и агрессивный.
— Также тебя поддержал Станислав Черчесов и пригласил на фотосессию сборной.
— Я ехал на базу, когда мне сообщили, что на следующий день нужно быть в Новогорске. Сказали взять бутсы, сделаем командное фото. Было очень приятно. Саламыч звонил, держал в тонусе.
— Что ты хочешь дать «Локомотиву» в первую очередь?
— Командую игру. И вернуться в еврокубки. Нам по силам уже в этом сезоне.
— Насколько высоко «Локомотив» может подняться в этом сезоне?
— Если я отвечу, что пятое место будет хорошим результатам, можно не выходить на вторую часть сезона. Мы будем бороться, а время покажет.
БЛИЦ ОТ БОЛЕЛЬЩИКОВ
— Ты бы хотел стать капитаном «Локомотива»?
— Конечно.
— О чем думаешь перед выходом на поле?
— Только об игре.
— Самый памятный матч за «Локомотив»?
— Против «Байера».
— Стейк какой прожарки предпочитаешь?
— Без крови.
— Что думаешь о конкурентах на своей позиции: Куликов?
— Хороший футболист и хороший парень, но я лучше.
— Крыховяк?
— Хороший футболист, хороший человек, очень много орет.
— Магкеев?
— Мага мне нравится как футболист и как человек. Но центральный полузащитник — не его позиция. Он центральный защитник.
— Мухин?
— На этих сборах Муха выглядел здорово, нигде не выпадал. Посмотрим. Он молодой, время покажет.
— Титков, Петухов?
— Титкова я помню еще маленьким по «Сатурну». У нас хорошая молодежь. Главное, чтобы они работали и развивались.
— Игнатьев?
— Влад? Он же старый. Зачем меня сравнивать со старичком? (смеется). Я шучу. Влад — топовый футболист. Нашли ему новую позицию, будем конкурировать.
— Смотришь чемпионаты других стран?
— Да. Англия, Испания, Италия и Германия.
— По-прежнему хочешь в Германию?
— Да.
— Где видишь себя через пять лет?
— Не буду загадывать, но где-нибудь в Европе. Это цель.
— Бороться за золото в России или играть за условный «Эвертон»?
— Играть за «Эвертон». В России я уже становился чемпионом.
— Что значат твои татуировки?
— Каждая имеет смысл, но это личное. Первую — крест на плече — я сделал, когда сломал ключицу.
— Твоя команда мечты?
— Я назову семерых: братья Миранчуки, Смолов, Ван Дейк, Нойер, Жемалетдинов и Тьяго из «Ливерпуля».
— Что бы сказал Ибрагимовичу, если бы он начал на тебя бычить?
— Тоже бы побычил на него.
— Твое любимое блюдо?
— По настроению. Люблю, как мама готовит жареную картошку.
— Как создаешь себе настроение?
— У меня бывают перепады по нескольку раз в день. Причем замечает это только семья, а особенно чувствует мама. С утра могу с ней говорить и улыбаться, вечером говорю так же, но она сразу спрашивает, что случилось.
— У вас есть командный чат?
— Есть. Раньше группа была суперактивная. Дима Тарасов и Саба задавали тон. Сейчас только важные дела без видео и приколов.
— Ты сам можешь дать это команде?
— Я не любитель смотреть приколы. Необязательно скидывать в группу смешное видео, если сам его посмотрел Мы серьезная команда.
— О чем мечтал в детстве?
— Стать крутым футболистом.
— Почему взял шестой номер?
— Просто по позиции. В дубле играл под 36-м, потом освободился шестой, а я уже был в основе.
— Кто в команде самый сильный спарринг-партнер по боксу?
— Если бы мы с Зе Луишем были в перчатках, я бы ему надавал (смеется).
