До недавнего времени я был абсолютно уверен, что каждый агент и тренер осведомлен о критериях допуска футболиста к тренировочно-соревновательной деятельности по медицинским показателям. Оказывается, я сильно ошибался. Так вот, этих критериев всего два: спортсмен либо допущен к тренировкам и играм, либо нет. Никаких «но» и «если» в вердикте врачей не может быть по определению. Более того, к этому медицинскому заключению клубные врачи не имеют никакого отношения, так как дается оно после прохождение углубленного медицинского обследование, которое, как правило, проводится в одном из центральных госпиталей региона.
Иннокентий Самохвалов был официально допущен к тренировкам и играм за клуб. И это факт неоспоримый. Говорить о возможном наличии патологии необходимо, но если медицинская комиссия дает добро на то, чтобы спортсмен занимался своей профессиональной деятельностью, значит влияние этой патологии на нормальную работу организма не является существенным. Оно, это самое влияние, возможно, но при должном контроле и выполнении определенных упражнений и процедур вероятность возникновения проблем минимизируется. В противном случае ни один врач даже при минимальной доли сомнения никогда не даст спортсмену разрешение на физкультурно-спортивную деятельность. А с учетом того, что футболисты находятся под постоянным вниманием медперсонала команды, риски вообще сведены к минимуму.
А теперь давайте вспомним, где и при каких обстоятельствах случилась трагедия. На улице. Во время пробежки. Заметьте — не на тренировке и не по ходу матча. А в тот момент, когда он самостоятельного занимался спортом. Смею предположить, что таким образом он решил поддержать форму в период самоизоляции. Тяжело писать об этом в сослагательном наклонении, но я уверен практически на сто процентов, что если бы приступ случился в то время, когда игрок находился бы в расположении команды, и когда рядом с футболистом были бы клубные врачи, Иннокентий остался бы жив. К большому сожалению, судьба распорядилась иначе. Но все равно как ни крути, получается так, что именно клуб «Локомотив» был той жизненной составляющей, которая держала Самохвалова на плаву.
В чем вина клуба?
А теперь давайте разбираться, в чем же заключается вина клуба и его руководства в том, что произошло. Попрошу заметить, что до этого никаких жалоб как со стороны самого футболиста, так и его родственников не было, как нет их и сейчас, уже после смерти игрока. Опять же, мы регулярно слышим о каком-то письме, в котором Самохвалов якобы берет на себя всю ответственность за то, что играет в футбол на профессиональном уровне. Где это письмо? Сильно сомневаюсь в его наличии. И опять не понимаю людей, которые публично говорят о том, что оно есть. Так и хочется спросить у них: «Вы его видели?»
Так в чем же виноваты руководители «Локомотива»? Может быть в том, что позволили молодому парню заниматься делом всей его жизни? Причем без какой-либо выгоды для себя. Если то, о чем говорят некоторые представители футбольного сообщества, правда, и Самохвалова допускали до профессиональной спортивной деятельности вопреки его медицинским показателям, то в чем здесь выгода для клуба? Иннокентий не был суперзвездой. Более того, он даже не играл в первой команде. Зачем клубу в такой ситуации рисковать и брать на себя ответственность? Отправили бы давным давно парня восвояси и дело с концом. Но нет, не отправили. Молодой человек играл в футбол, зарабатывал на жизнь, и, смею предположить, был этим весьма доволен. Повторюсь, что до этой роковой пробежки никаких видимых проблем со здоровьем не было.
А может быть клуб виноват в том, что не позволил парню пойти по наклонной? А ведь сколько случаев было в истории нашего спорта, когда людьми разбрасывались направо и налево. А потом все сильно удивлялись, когда узнавали, что этот спился, тот выпал из окна и так далее. Ну ни при каких условиях ты не объяснишь профессиональному спортсмену необходимость взять и в рассвете лет и сил закончить выступать на высоком уровне, когда противопоказаний нет, но при этом существует вероятность возникновения больших проблем со здоровьем. То есть они могут возникнуть, а могут и не возникнуть.
Более того, спортсмены в подобном отношении к собственной жизни не единичны. Точно так же рассуждают летчики, шахтеры, водители автобусов, да представители практических всех профессий! Остановка сердца фактически может произойти в любую минуту и практически у каждого из нас. И главный вопрос заключается в том, насколько быстро пострадавшему будет оказана помощь. Поймал себя на мысли: если бы Иннокентий Самохвалов не был бы футболистом, скорее всего, мы даже бы и не узнали о том, что где-то в городе случилась трагедия и во время пробежки у человека остановилось сердце.
Запоздалые заботы
По большому счету, в сложившейся ситуации к ответственности надо привлекать не клуб «Локомотив», а людей, которые устроили вакханалию на фоне смерти человека, и которые несмотря на трагичность ситуации, спекулируя фактами и возможностью обращения в правоохранительные органы, продолжают оставаться в медиапространстве. У меня опять возникает вопрос: какое отношение некоторые тренеры и агенты имеют к медицине? Если окажусь не прав, заранее извиняюсь. Так вот, рискну предположить, что никакого. Тогда вновь вопрос: какое право эти люди имеют во всеуслышание рассуждать о причине смерти чужого им человека? И при этом обвинять в этом третью сторону. Даже сами доктора никогда не распространяются о проблемах пациентов, так как существует понятие врачебной тайны.
И вновь уместно говорить про адекватное восприятие сознанием некоторых людей моральных принципов жизни. Хотя о чем это я, когда некоторые особо заботливые свои публичные выступления объясняют желанием помочь людям. При этом обвиняя наши футбольные власти в том, что в РФС отсутствует реестр футболистов, у которых есть проблемы со здоровьем, и фактически намекая на то, что во всероссийских соревнованиях участвуют те, кому этого нельзя делать по медицинским показателям. Тогда у меня вновь вопрос: а где же вы были раньше с вашими заботами? Почему для того, чтобы поднять шум и обозначить проблему, вам необходима чья-то смерть? Как же тогда назвать ситуацию, при которой один посредник и один профессиональный тренер знали, что Самохвалову нельзя играть в футбол, но при этом синхронно молчали об этом?
Что дальше?
Допускаю, что вся эта шумиха вокруг смерти Иннокентия Самохвалова — часть травли, которой в последнее время подвергся генеральный директор «Локомотива» Василий Кикнадзе. Но, как известно, у любой медали есть две стороны. Почему доселе мало кто из болельщиков и журналистов подумал и предположил в слух: а может быть Василий Александрович все делает правильно? Согласитесь, глупо отрицать, что такой вариант действительно существует. К тому же все его предыдущие проекты в качестве руководителя были весьма успешны. Но это все лирика.
В сложившейся ситуации ясно одно: тот внутриклубный конфликт, который, как мне кажется, все же имеет место быть, сам Кикнадзе переживает с наименьшими потерями. Благодаря золоту — собственному молчанию. За это ему регулярно прилетает ото всех, но при этом он все равно не поддается на провокации, хотя, смею предположить, ему о многом хотелось бы рассказать.
Вы спросите, а что дальше? Скорее всего, через некоторое время у «Локомотива» будет новый главный тренер. Генеральный директор при этом останется старый, и он, в этом у меня нет никаких сомнений, довольно скоро начнет говорить. А люди, которые его гнобили, вмиг переобуются и побегут к Кикнадзе. Одни — просить об интервью, другие — о работе, а третьи — предлагать новых футболистов.
Так что готовьтесь, Василий Александрович!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Артем Дроздов
