Ловчев: Нам с Палычем было обидно, что не смогли задать вопрос Президенту

Обозреватель «Советского спорта» рассказал, какой вопрос хотел задать Владимиру Путину, и почему у него это не получилось.

Мне позвонили с Первого канала и сказали, что можно будет задать вопрос Президенту во время прямой линии. Также позвонили Валерию Газзаеву и Юрия Семину. Я думал, мы будем стоять в группе, но оказалось, мы были втроем и с нами корреспондент Первого канала Антон Верницкий.

Стояли мы напротив «Лужников» через Москву-реку, под трамплином. Я подготовил для Путина два вопроса. Один о детском футболе, другой про общество «Спартак».

Первый такой: мы были детьми, занимались в спортивных школах, ДЮСШ были в каждом районном центре и все это было бесплатно. А сейчас даже детский футбол становится дорогим удовольствием. Это же было очень здорово. Вот я и хотел спросить Президента, как бы все это возродить?

Это может сделать только государство. Потому что это государственное дело - заботиться о детском спорте.

Второй вопрос вытекал из первого. В 2016 году на форуме «Россия – спортивная держава», Владимир Владимирович сказал, что нужно возрождать спортивные общества. И вот недавно Ростех возродил «Трудовые резервы», выполняя наказ Президента.

Недавно я стал председателем Международного физкультурно-спортивного общества «Спартак». И в то время, как Президент страны заявил, что надо возрождать спортивные общества, руководитель общества «Спартак» Алешина сделала отчуждение символики «Спартака», в частности легендарного ромба, в пользу своего сына, который руководит частной фирмой. То есть, символика знаменитого спортивного общества находится в данный момент в частных руках.

Я не прошу Президента помочь в этом вопросе, это совершенно не правильно и не дело Президента. Мы сами вернем символику через юридические процедуры. А вопрос был следующий: не стоит ли в законодательном порядке запретить передачу символов спортивных обществ в частные руки?

Но я не успел задать эти вопросы, как не успел задать свои вопросы Палыч. Валера потом перед нами извинился, что «съел» все отпущенное нам эфирное время, но нам было обидно.