Дмитрий Живоглядов с середины сентября находится без клуба. Тогда он расторг контракт с «Пари НН» и чисто юридически не мог найти новую команду. Мы встретились и узнали, почему он так резко ушёл из команды и чем остался недоволен в клубе. Вспомнили и Лигу чемпионов с «Локо», работу с Семаком и Николичем.
Чем занимается Живоглядов без футбола? Сколько тратит в месяц?
— Как дела без футбола?
— Дела в целом нормально. Но я привык быть в футбольной рутине. Сейчас очень непривычно, хоть и тренируюсь каждый день. Я полностью восстановился после повреждения, это такой кайф — тренироваться, когда тебя ничего не беспокоит. Сейчас я полон сил. И азарта, как во время сезона, не хватает.
Недавно тренировались вместе с Антоном Шуниным, он держит форму и тоже ждёт трансферного окна, заканчивать не собирается. Насколько я знаю, варианты есть.
— А что с твоим будущим?
— Ведётся работа по новому клубу. Уверен — зимой без команды не останусь.
— Тебе 30 лет, пока ты без клуба. Пусть ты и уверен, что его найдёшь, но не задумывался о том, как жить после? У многих игроков возникают с этим проблемы.
— Мысли есть, финансовая подушка тоже. Часть денег вложена в банки, всё хорошо (улыбается).
— Одна из самых популярных тем последних месяцев ― сколько футболисты тратят в месяц…
— Да, я иногда читаю, что ребята называют сумму в 30 тысяч и вообще до 100 тысяч рублей… Не знаю. Это возможно, если ты живешь на базе и никуда не выходишь. На своём примере скажу, что я бы так не смог — у меня трое детей.
— У тебя сколько выходит?
— Никогда точно не считал. Секции, кружки для детей и так далее. У жены есть траты. Поэтому постоянной суммы нет.
— Меньше 1 млн рублей в месяц?
— Точно меньше.
— А футболисты ощущают инфляцию? Как часто смотришь на ценники в магазинах? На курс валют?
— Конечно. Я больше всего по бензину ощущаю. Раньше я за 2000 рублей заправлялся, сейчас — за 3000. На курсы валют смотрят те, у кого контракты в ней. Когда у меня был такой, можно было думать: как хорошо, что валюта растёт! Правда, в контрактах всё равно прописывают высший порог, до которого курс может подняться.
— Цена на что тебя удивляла в последний раз?
— На машины. Знакомый недавно брал себе, называл мне какие-то невероятные суммы. Иномарки выросли в цене в три раза.
Почему Живоглядов ушёл из «Пари НН»?
— Ты не нашёл себе клуб после «Пари НН» по их вине? Тебе юридически не оставили возможности найти новый клуб.
— Получилось, что так. Согласно контракту, клуб должен был меня уведомить о досрочном расторжении договора за месяц до фактического разрыва. Письмо с уведомлением мне пришло на почту в последний день трансферного окна, а сам контракт я расторг уже в октябре ― вне трансферного периода, поэтому до сих пор без клуба. «Пари НН» юридически не мог так поступать. В это время я ещё проходил реабилитацию после травмы. Так вообще не принято. Многие из футбольного мира были в шоке.
— Не было интересно узнать, почему они так поступили?
— Письмо пришло в шесть вечера, за несколько часов до закрытия окна. Сначала ― шок, потом я поговорил с юристами. Они сказали: «Не переживай, правда будет на твоей стороне». Никто из клуба не вышел на меня в течение месяца, пока восстанавливался в Москве, и я тоже после этого письма не стал связываться.
ДМИТРИЙ ЖИВОГЛЯДОВ В «ПАРИ НН»— Насколько повлиял тот факт, что руководство пришло в клуб не из футбола?
— На эту тему можно много рассуждать. Я могу ошибаться, но мне кажется, что мой вопрос решал именно новый спортивный блок, который пришёл в клуб. Возможно, стояла задача избавиться от высокооплачиваемых игроков, которые остались от прошлого руководства.
— Ты даже потренироваться после травмы не успел?
— Я успел неделю поработать с реабилитологом на базе «Пари НН» уже после письма о желании расторгнуть контракт. Спортивное руководство со мной общалось как ни в чём не бывало.
Гончаренко тогда только назначили. Мы увиделись на базе: сказал, чтобы я набирал форму, подколол, что надо животик чуть убрать: два месяца восстанавливался — всё равно немного набрал. Я тогда говорю, что со мной решили разорвать контракт. А он ответил, что не в курсе! Хотя спортивный директор мне говорил, что это решение главного тренера, но письмо о расторжении пришло ещё до назначения Гончаренко. Стало понятно, что происходит что-то не то. После меня вне трансферного периода расторгли контракт с Тихим. Думаю, это только начало.
— Недавно гендиректор «Пари НН» зарубился с комментатором Нагучевым из-за критики со стороны Романа за плохую посещаемость.
— Не хочу говорить, что на «Пари НН» много ходят, но при мне были разные матчи. Всё зависит от погоды, от результатов… Болельщикам надо сказать спасибо! 6000 человек на матче с махачкалинским «Динамо» — это не так плохо. Но ребята говорили, что до Fan ID приходило больше.
— А какой матч самый запоминающийся по атмосфере в карьере?
— Матчи в Лиге чемпионов с «Локомотивом». И с «Уфой», когда в Глазго играли с «Рейнджерс». По болению стадион в Глазго для меня лучший. Атмосфера сумасшедшая. Мы приехали с «Уфой», клубом, которого пять лет назад не было, и пишем историю на таком стадионе! Перед матчем я удивился: вышли на разминку, стадион процентов на 20 был заполнен. Думаю: «Видимо, люди на нас не пришли». Начинается матч — полный стадион. За 15 минут чаша заполнилась. Это что-то нереальное было, ещё и Джеррард на бровке.
«РЕЙНДЖЕРС» — «УФА»Подробный рассказ о неприятных моментах в «Пари НН»
— Как тебе работалось с Иличем? Многие не понимали, что он за тренер.
— Я с ним мало поработал. Когда он только пришёл — вызвал меня к себе на второй день, сказал, что буду у него основным игроком, лидером коллектива: «Твои опыт и мастерство в команде ни с кем не сравнятся». Но на сборах в Сербии перед текущим чемпионатом дала о себе знать травма, которую я получил ещё осенью. Тогда, помимо лечения, важна была правильная реабилитация — закачивание мышц, растяжки. Однако после занятий с клубным реабилитологом мне становилось только хуже. Не было человека, кто бы растолковал, как всё грамотно сделать. Доктор мне помогал — я держался весной с помощью процедур и медикаментов. В Сербии тоже случилась непонятная история.
— Расскажи.
— Мы поехали на сборы перед этим сезоном. Видимо, в контракте Илича был пункт, по которому они должны были пройти в именно в Сербии. Мы добирались 18 часов: из Москвы в Стамбул, оттуда в Белград, а потом ещё на автобусе. И на сборы с нами не поехал реабилитолог. В команде РПЛ не было реабилитолога! Поехали доктор и два массажиста. Травмированных восстанавливал тренер по физподготовке. Про все травмы он говорил, что ничего страшного: пять дней пройдёт — будете в строю. Я сыграл в одном матче 30 минут. В следующем через день снова должен был играть, но почувствовал боль. Не готов. Сказал об этом доктору, тот пошёл к тренеру по физподготовке.
— Что дальше?
— Ответил: «У него будет от 5 до 30 минут, может, вообще не выйдет». Мне сделали укол обезболивающего, но на разминке понимаю, что играть не смогу. Усугублять точно не хочу. Подхожу напрямую к тренеру по физподготовке и говорю об этом. Он в ответ: «Ничего страшного, я тебе в Нижнем покажу пару упражнений, всё пройдёт». И пошёл к Иличу говорить, что я играть не буду.
— И какая реакция?
— У него руки взмылись вверх. Видимо, он воспринял это так, что я отказываюсь играть за него. Возможно, ему и не донесли, что у меня была травма. Но я его понимаю. Будь я на его месте, и мне бы сказали, что футболист не хочет играть на сборах — у меня была бы такая же реакция. После этого случая я уехал в Москву — восстанавливаться с реабилитологами, с которыми раньше работал в «Локомотиве». Они мне сказали, что нельзя было так запускать ту осеннюю травму. По сути, только благодаря клубному доктору я всё это время тренировался и играл. Эти реабилитологи мне очень помогли, спасибо им за заботу. Дальше ты всё знаешь.
САША ИЛИЧ В «ПАРИ НН»— Раньше такое веселье в «Пари НН» было?
— Была история, когда я только приходил в клуб. Мне дали на подпись контракт, где на первой странице фамилия моя, а всё дальше — не моё.
— Это как?
— Я прилетел, прошёл медосмотр, мне дают контракт. Читаю: данные мои, а условия не те, что мы обсуждали. Звоню юристам, они говорят, что, скорее всего, перепутали. Но так перепутать невозможно! Там уже везде подпись от клуба стоит, только моей не хватает. В итоге привезли новый контракт. (Улыбается)
В остальном вопросов не было. Я играл, всё было нормально. Но ещё до летних сборов, когда закончился чемпионат, предупредили: если в команде сменится руководство — мне и ещё нескольким игрокам будет тяжело. Троих из этого списка уже нет в команде.
— Каким ты запомнил Юрана?
— Про него могу сказать только хорошее. Он мне доверял, пригласил в «Пари НН». Юран был тем, из-за кого я туда перешёл. Мы с ним набирали очки, в моменте прыгнули почти выше головы. Нужно было держать уровень. Сейчас уже дважды меняли тренера, а «Пари НН» выступает хуже, чем с Юраном. Когда мы уходили на перерыв в прошлом сезоне, у команды было 24 очка, сейчас ― 16. Под конец тогда ещё пошли травмы, и мы просели.
С Юраном мы поймали его мысли, у нас попёрло. Тренер-мотиватор всегда эмоциональный. Игроки должны реализовывать его идеи на поле, особенно если это не топ-клуб, где подобраны исполнители высокого уровня на каждую позицию.
Меня многие спрашивают: «Ты грустишь, что ушел из клуба?» На самом деле, не скажу, что расстроен — после всего, что произошло. Гончаренко был единственным, ради кого я хотел бы остаться, но не сложилось. Доволен, что хотя бы с финансами ушёл! Если бы дошло до международного суда, я бы выиграл это дело, и «Пари НН» выплатил бы всю сумму до конца контракта. Клуб в какой-то момент это понял, и мы стали договариваться. В день расторжения мне предложили до зимы потренироваться, а потом меня бы убрали. Я отказался, сказал, что будем разрывать сейчас.
— Хоть что-то хорошее в «Пари НН» было?
— Да, мне очень понравился город. Можно сказать, я влюбился в него. Ещё с отличным доктором познакомился, Самвелом Аллахвердяном. Ему 30 лет, а он уже работает в футбольном клубе. Он реально золотой, стал для меня близким другом, очень поддерживал. По сей день хорошо общаемся. Все пацаны к нему тоже хорошо относятся, горой за него стоят.
Если бы в «Пари НН» ко мне подошли и сказали, что хотят расстаться по каким-то причинам, я бы ответил: «Ок, это ваше решение — садимся за стол переговоров. Обговариваем условия выхода — и всё». На этом же жизнь не останавливается. Сегодня я им не нужен, завтра они клубу не нужны — мы все приходящие. Главное — не портить честь клуба.
Время в «Локомотиве»: Лига чемпионов, Николич, Галактионов
— В «Локомотиве» ты отыграл все матчи на групповом этапе Лиги чемпионов при Николиче.
— Да, это лучшие эмоции в жизни. Первый матч был в Зальцбурге с «Ред Булл», и я ещё не понимал тот уровень, который там должен быть. Вообще не понимал! Скорость принятия решений ― на высочайшем уровне. Запомнил момент ― первые минуты, мне дают пас, я вроде принимаю, а на мне уже двое висят.
Пришлось резко перестраиваться. После Лиги чемпионов в РПЛ другие ощущения, конечно. Там дают голову поднять спокойно. Помню, сразу после «Ред Булл» у нас был матч с «Ротором». Контраст большой. Правда, у «Ротора» мы тогда не выиграли.
— С кем было сложнее всего играть?
— Индивидуально не выделю никого, а если по командам — «Атлетико».
— Не «Бавария»?
— Нет, у немцев другой футбол, чуть более вертикальный. Ты понимаешь, что и как будет, там всё по часам работает: сразу диагональ — и все бегут. А «Атлетико» у тебя как мяч заберут, как на него посадят, и ты не знаешь, что будет. Хотя при этом «Баварии» оба матча проиграли, а с «Атлетико» и там, и там очки взяли. Но, конечно, атмосфера в еврокубках очень сильно отличается от РПЛ, даже если посещаемость одинаковая. А когда гимн Лиги чемпионов на поле слышишь — это вообще… Радость, я мечтал его услышать. В детстве даже подумать не мог о таком.
— Баринов как-то рассказывал, как закусился на поле с Роналду, когда «Локо» играл с «Ювентусом». Ты ни с кем любезностями не обменивался?
— С Собослаи был момент. Он меня толкнул, я упал, он мне начал с матом: «Чего ты падаешь?»
ДМИТРИЙ ЖИВОГЛЯДОВ ИГРАЕТ ЗА «ЛОКОМОТИВ» В ЛЧ— А потом у «Локомотива» случился период немецкого руководства.
— Мы не знали, что делать, как это исправлять. Держались друг за друга. Наверное, через это клуб должен был пройти, чтобы случился некий этап очищения. Хорошо, что не вылетели. Обычно же очищение через вылет проходят, а тут гладко всё закончилось. Но мы что только ни делали. И собирались, и разговаривали, и по отдельности, и все вместе, и с иностранцами. Но в такой штопор свалились…
— Рангника многие посчитали аферистом.
— А кто-то видел его проект? С какой целью он приходил? Я только про «Сапсан» видел. Очевидно, что Рангник не пассажир. И до «Локо», и после он это подтверждал. Но что было здесь… Не знаю.
— Ты говорил, что, когда уходил из «Локо», за полгода понял, что всё.
— Да, у меня заканчивался контракт. Первый зимний сбор я начинал в основе. К концу второго меня перестали ставить в состав. Стало понятно, что на меня не рассчитывают. У меня претензий нет. Это решение клуба — я к нему нормально отношусь, даже если в глубине души был не согласен. С меня началось расставание с возрастными для «Локо» игроками: Камано, Миранчуком, Дзюбой, Жемалетдиновым. Из той обоймы остался только Баринов.
— Ты согласишься с оценкой Дзюбы по Галактионову? Что он сильный тренер, но с ментальными ограничениями.
— Это личное мнение Дзюбы. Мне, наверное, надо было больше с Галактионовым поработать, чтобы оценки давать. Я под его руководством в «Локо» всего дважды на поле вышел. В ноябре 2022-го с «Краснодаром» играл с температурой 38°С! Выпил обезболивающего и жаропонижающего, но в конце второго тайма замену попросил — больше не мог. Вообще, это нормальная история, когда футболисты играют с травмами или температурой. И второй раз сыграл тоже против «Краснодара» — уже в марте 2023-го. Тогда дисквалифицировали Ненахова, в самой игре удалился Смольников, вышел я. Считаю, отыграл хорошо, не имея практики. Мы 3:2 выиграли, я спас от гола в самой концовке, вынес мяч после удара Кордобы.
— Семак — самый интеллигентный тренер в твоей карьере?
— Да, интеллигентный, никогда не ругался матом, но мог и прикрикнуть. Это нормально. Вообще, с тренерами у меня ни в одной команде не было проблем — ни в «Уфе», ни в «Локо», ни в «Пари НН».
— Тебе 30 лет — для защитника хороший возраст. Чего ещё хотелось бы добиться в футболе?
— Да, 30 лет — самый сок для защитника. Конечно, хотелось бы ещё услышать гимн Лиги чемпионов и вообще ощутить атмосферу европейских матчей. Но с учётом ситуации в футболе в российских командах это вряд ли получится. Поэтому отвечу так: хочется решать задачи, которые будут стоять перед моим будущим клубом.
— Сезон-2020/2021, когда «Локо» играл в Лиге чемпионов, — самый удачный в твоей карьере?
— Я бы не сказал, что он у меня один. Карьера футболиста строится из определенных этапов. «Динамо» дало мне путь в большой футбол, с него началась моя история, молодого ещё пацана. Дальше — «Уфа», которая стала для меня клубом-трамплином. Не только для меня, кстати. Из молодого клуба, но уже с хорошей еврокубковой историей, многие игроки ушли на повышение в топ-команды. И «Локомотив», конечно. Сезон-2020/2021, когда мы играли в Лиге чемпионов, — один из самых значимых для меня. Тогда ещё вызвали в сборную России — для футболиста, наверное, это самое главное. Вообще, отмечу все сезоны, когда мы с «Локо» завоёвывали трофеи.