«СЭ» поговорил с полузащитником «Локомотива» и сборной России.
Артем Карпукас — один из ярчайших воспитанников «Локомотива», который всего за пару сезонов стал стержневым игроком основного состава, а также дорос до сборной России. Корреспонденты «СЭ» встретились с Карпукасом в расположении национальной команды в Ханое и расспросили о требованиях Валерия Карпина и неожиданном прогрессе «Локо», влиянии Баринова, качествах Глушенкова и экзотичном отпуске в Кении.
Глушенков — своеобразный, но молчаливый, скромный и добрый
— «Локомотив» в этом сезоне превосходит ожидания: уже поднимался на первое место, сейчас тоже очень близок к нему. Вы сами следите за таблицей?
— Мы понимаем, что все может поменяться. Сейчас место не имеет значения. После 6-го тура я посмотрел в таблицу: увидел первое место, улыбнулся. На этом все. Впереди еще много тяжелых матчей. Мы все осознаем, что будет непросто. Но все зависит от нас. А пока в таблицу заглядывать не надо.
— Перед началом сезона в команде случилась очередная перестройка состава. Болельщики были уверены, что бороться будете в лучшем случае за 6-е место. Как ты на все это смотрел?
— Конечно, нехватка качества никакой команде не идет на пользу. Но мы прошли сборы, продолжаем адаптироваться, набираем очки. Появились новые молодые игроки. За Батрака (Алексей Батраков. — Прим. «СЭ») мы вообще все рады, «7+5» уже сделал! И это в 19 лет, то есть все только начинается. Желаю ему стабильности.
— Благодаря Батракову команда почти не заметила ухода Максима Глушенкова. Многие говорят, что Макс — очень сложный человек.
— Своеобразный, к нему надо найти подход. Но если получается, то у вас в команде появляется космический футболист. Просто топ! Он мог перед тренировкой не размяться, выйти, прокинуть между ногами, забить в девять — и два раза так повторить. Очень сильный футболист!
— А как человек?
— С ним всегда можно поговорить. Он из тех людей, кто раскрывается в своей компании. В целом он молчаливый, скромный, добрый. Но не такой, как Тикнизян, — у этого рот не закрывается, ха-ха!
— Знаем, что у «Локомотива» появилась традиция — собираться после каждого домашнего матча в ресторане на стадионе.
— За счет сплоченности коллектива и единства мы можем набирать очки. После домашних матчей мы переодеваемся и с семьями идем в ложу. Руководство клуба и главный тренер берут слово, обсуждаем игру.
— Как сейчас выглядит раздевалка после ухода опытных игроков? Есть ли лидеры кроме Баринова?
— Каждый по чуть-чуть вносит свой вклад. Но слово в раздевалке держит Баринов. А тот же Тикнизян уходит в юмор, ха-ха!
— Молодым от Баринова достается?
— Когда я только приходил в основу, думал, что он другой. А оказалось, что Дима — очень добрый, отзывчивый. Но прямолинейный. Если ты один раз ошибся — он простит, но если два... Выскажет — и не важно, молодой ты или не молодой. Но никогда не переходит на личности.
В последнее время Ракову прилетало на повышенных. Когда я только начинал, тоже получал... Хотя и сейчас тоже достается, ха-ха! Например, после игры Баринов может сказать, что сегодня я ему не понравился. А в следующей, наоборот, похвалит.
— Баринову кто-то может сказать, что он плохо сыграл?
— О, это вряд ли. Только тренер! На самом деле Баринов в России все выиграл, выступал в еврокубках — он сам знает, где сыграл хорошо, а где не очень.
— Баринов — последний в «Локомотиве», кто выигрывал все.
— Да... Совсем недавно, когда Антон Миранчук приехал на базу собирать вещи, было очень тяжело. Он со всеми попрощался — от игроков до работников столовой. Бара проводил его, вернулся в раздевалку, мы загрустили. Кто-то даже, можно сказать, растрогался. Миранчук же мне очень помог: когда я только приходил в команду, он часто мне подсказывал. Мы с ним могли, например, приехать в ресторан, посидеть, пообщаться. Даже не про футбол, а про жизнь: что у него было в 19 лет, как он дебютировал, с какими проблемами сталкивался.
— В сборной России есть такие лидеры?
— Георгий Джикия, он тоже топовый человек. Был какой-то сбор, после игры все расселись по разным углам. В итоге Джикия сдвинул все столы и сказал: «Молодые, дебютанты, садимся все вместе, мы — одна команда. Давайте поужинаем, поговорим». Он реально большой человек. [Из лидеров] есть еще Глебов, и сам Баринов, разумеется.
Поехал бы в Турцию
— В последнее время твоя фамилия постоянно фигурирует в трансферных слухах и новостях. А были реальные предложения?
— Никакой официальной бумаги никогда не приходило. Но от агента я знаю, что были разговоры о Турции. И на этом, наверное, все. Не могу говорить точно, но вроде фигурировал «Галатасарай»...
— Тебе даже в соцсетях турки писали: «Ждем тебя в Галатасарае».
— Да, у меня под одной фотографией 150 таких комментариев!
— Поехал бы в Турцию?
— Да, но смотря куда. Турция бывает разной. «Галатасарай», «Фенербахче», «Бешикташ» — это интересно.
— Такое внимание медиа льстит?
— Поначалу льстило, но сейчас уже нет. Столько слухов ходило про российских футболистов, но в итоге все оставались на своих местах. Понял, что на это все не надо обращать внимания.
— Когда писали про трансфер Баринова в «Алавес», не обращать внимания вряд ли получилось.
— Это вообще целая история: Глушенков к тому моменту уже покинул команду, только появились новости, что Антон Миранчук уйдет. И тут приходят новости про Баринова... Он сам сказал, что [есть] вариант с «Алавесом». Я сразу же, мягко сказать, удивился и запереживал. Но, честно, для Баринова я желаю только самого лучшего. Если бы он уехал, я был бы за него по-человечески рад. Он большой футболист, заслужил это.
— Алан Дзагоев недавно сказал, что у современного поколения футболистов отсутствует понятие клубного патриотизма.
— Что бы я сейчас ни ответил, это не будет иметь никакого смысла, потому что все покажет только время. Например, я никогда не скажу, что не представляю себя в футболке какого-либо клуба. Мы же видим, жизнь складывается у всех по-разному. Кто-то теперь выступает там, где еще недавно сам себя не мог представить — и был уверен, что его майку в жизни не наденет.
— Ты бы хотел провести всю карьеру в «Локомотиве»?
— Конечно! «Локомотив» — это топ-клуб. Он таковым был, есть и будет.
Медиалига — это не футбол
— Ты следишь за медиалигой?
— А вам нравится? Это же не футбол. Можно материться, делать все, что запрещено, — конечно, молодым пацанам это нравится. К тому же профессиональный футбол сложнее — там сборы, тренировки каждый день. Понимаю, кто-то съездит на два таких сбора и подумает: «Да на фиг мне это надо? Можно же вот сюда: и поматериться, и сыграть 25 чистых минут».
— В медиалиге легче заработать — молодые пацаны это понимают.
— Скажу про себя: о деньгах я начал думать, только когда получил первый профессиональный контракт. Просто начал понимать, какие цифры бывают. До 18 лет я об этом даже не задумывался, просто занимался любимым делом. Если кому-то нравится медиафутбол — пожалуйста, я ничего против не имею. Но сам за этим не слежу.
— Многие уверены: РПЛ может что-то перенять из медиафутбола. Представь, если бы журналисты во время матча находились на бровке.
— Это ужас. Какая бровка? Я был на финале медиалиги, на бровке реально стоят 30 человек... У нас многие из команды пошли на этот матч. Мало кому понравилось. Все понимаю, но опять же — это просто не мое.
У меня друг есть, который создал команду в медиалиге, я смотрел его блоги. А в пандемию вообще засматривался роликами. Но сходил на две игры — мне вообще не понравилось.
Возможно, мы не просто так не переходим в Азию
— Ты стабильно вызываешься в сборную России, а в Ханое вышел в основном составе. Расскажи, что это за ощущения.
— Очень приятные чувства: когда приезжаешь в сборную после клуба, всегда происходит смена эмоций, обстановки. Такое идет на пользу. Выход в стартовом составе добавляет ответственности, но с волнением вроде справился.
— Как тебе погодные условия во Вьетнаме?
— Очень тяжело, в таких условиях никогда не играл! Но мы спортсмены, профессионалы, должны с этим справляться. Нам за это и платят.
— Когда впервые услышал о приближении тайфуна, было тревожно?
— Было не то что тревожно — просто непонятно. С таким никогда не сталкивался. Больше всего переживали за то, сможем ли вылететь обратно и когда это произойдет. Но все так хорошо сработали, что мы, по сути, ни на минуту не задержались в Ханое. Просто из-за того, что не сыграли [с Таиландом], осадочек остался.
— А представь, если бы мы перешли в Азию...
— Наверное, поэтому мы и не переходим, не принимаем таких решений. Возможно, это все не просто так. Может, нас вернут в Европу.
— Можно ли прогрессировать, если играть с такими соперниками, как Вьетнам?
— Можно поддерживать то, что у нас есть. Национальная команда собирается — это главное. Мы сыгрываемся, адаптируемся к требованиям Валерия Карпина. Это важно.
— Что бы ты сказал фанатам, которые говорят, что за сборной России сейчас следить неинтересно?
— Это выбор каждого — следить или не следить. Если бы меня не вызвали, я бы все равно смотрел матчи сборной. У меня тут друзья. Я и вторую лигу иногда смотрю.
— Как тебе работается с Карпиным?
— Очень нравится! Тут другая философия футбола, своя тактика и схема, нюансы. С первого раза понять не просто, в сборной все по-другому: прессинг, игра с мячом, расстановка. Это интересно.
Зимой планирую слетать в США
— Этим летом ты провел отпуск в Кении. Почему такой выбор?
— Я начал отдыхать [за границей] только в последние два года: за это время посетил Дубай, Таиланд и Кению. Мне нравится путешествовать. В раздевалке иногда общаемся на эту тему, и ребята говорят, что свой отдых проведут в Турции. А я не могу полететь в Турцию. Какой бы там крутой отель ни был, пляж, вода — я просто не хочу.
— И какие планы на следующий отпуск?
— Зимой планирую слетать в США. А еще попасть на концерт Eminem в Бахрейне. Мне всегда очень нравилась его песня Mockingbird, недавно она завирусилась — посмотрел перевод, проникся. А еще и альбом вышел, где он поет с дочкой. Я так кайфанул! Посмотрел все переводы, все реакции на альбом. Нашел концерт, на который в теории могу попасть.
— В каких еще странах хочется побывать помимо Штатов?
— Надо в тур по Европе. И добраться до Кейптауна, до ЮАР. Я не тот человек, который любит какой-то модный и дорогой отдых. Я был в Кении — и хуже условий уже не увижу. Но мне там безумно понравилось.
— Давай уточним, что именно понравилось?
— Во-первых, отель. Это была самая обычная палатка. Я жил в центре парка, хотелось быть рядом с животными. Условно, я проснулся, пошел на завтрак — рядом со мной слон. Днем там безумно жарко, а ночью очень холодно. Никаких обогревателей нет. Ночью тебе дают банку горячей воды в качестве грелки, на этом все.
— Ты был с девушкой?
— Да, ехать в Кению было моей идеей, она поддержала. А вот родители испугались, они консерваторы. Но опять же, мне все понравилось!
— Ты давно в отношениях? Как они на тебя повлияли?
— Уже полтора года — но я остался таким же.
— А как же ответственность? И решение бытовых вопросов?
— А я их на себя никогда и не брал, потому что раньше у меня не было девушки, ха-ха! Я заказывал клининг, есть ходил куда-то. Сейчас, конечно, удобно стало — спасибо ей, что взяла на себя бытовые дела, ведь я в этом полный ноль. Но я переучиваюсь, стараюсь помогать.
— Некоторые футболисты отдают зарплату родителям. Ты помогаешь им финансово?
— Конечно. Закрываю кредиты. И раз в месяц, когда приходит зарплата, отправляю им деньги.
— Помнишь их первую реакцию?
— Я им уже полгода скидываю, и до сих пор они не могут привыкнуть. Вот сегодня мама звонила: «Я себе сумочку купила, спасибо тебе большое». Мне, конечно же, как сыну очень приятно. Думаю, каждый ребенок об этом мечтает. Чтобы однажды сказать: «Мам, живите так, как нравится, — вы же столько на меня потратили в свое время». Сейчас вспоминаю: родители четыре-пять раз в неделю возили меня на тренировку в Барнаул (а это 150 километров!), ждали, пока я позанимаюсь, а потом ехали обратно. Мне-то было все равно: я поиграл в футбол, любимым делом позанимался, в школу там походил, лицом покривлял, и все. А сейчас вижу всю картину... Не знаю, сделал бы я столько же для своего ребенка, как родители для меня. Это просто колоссальный труд.
— Твои родители еще работают?
— Папа у меня бизнесмен — не скажу, что мы шиковали, но нам всегда всего хватало. А мама до сих пор выходит в магазин на смены. Я ей говорю: «Зачем тебе это?» Она отвечает: «А что еще в Бийске делать?» Тут больше история не про финансы, а чтобы занять себя.
— Не было мысли перевезти их в Москву?
— А здесь им что делать? Я постоянно занят, чтобы с ними время проводить. А у них тут ни друзей, ни знакомых. Поэтому не знаю... Мы с ними эту тему даже не поднимали.
