«В «Локомотиве» я понимал: как только не будет результатов, Семина уберут»
— «Спартаку» ты забил первый гол за четыре года. Помнишь, когда последний раз забивал два?
— Да не было такого сезона, ха-ха! Если только вместе с Кубком считать, то за «Амкар» наберется.
— Почему сейчас так поперло?
— Сказалось то, что в схеме с пятью защитниками латерали агрессивнее подключаются в атаку. Тренер дает добро, чтобы я смелее шел вперед — это немного развязывает руки. Плюс, с реализацией стало чуть получше. Моменты были и раньше, но не залетало.
— За три месяца в «Химках» ты пережил зону вылета, отставку тренера и 2:7 в Краснодаре. Хоть раз появилась мысль: господи, куда я попал?
— Нет, ни разу не пожалел [о переходе]. Если бы была безнадега, такие мысли бы, может, и возникли. Но я видел, что мы можем прибавить. Единственный момент, который правда расстроил — то поражение от «Краснодара». Я в раздевалке на эмоциях много чего наговорил. После 0:2 сделать 2:2 и пропустить пять — так просто нельзя. Потом эмоции улеглись. Подумал: возможно, лучше было сейчас эти семи пропустить, чтобы команда взбодрилась.
— С Виктором Мозесом вы знакомы по сборной Нигерии. Когда «Химки» играли со «Спартаком», вы успели поболтать?
— Был момент, когда я хотел вынести мяч — Мозес отнял, а я ему заехал по ноге. Дали штрафной. Через пару минут он подбежал со словами: «А я и не знал, что ты здесь!».
— Я как раз хотел спросить, советовался ли он с тобой перед переходом.
— Уверен, Мозес разговаривал с Питером Одемвингие — он сейчас в Англии живет. Возможно, звонил Мусе. Ну, а о том, что я тоже играю в России, получается, Виктор узнал уже в Химках, ха!
— Почему ты не остался в «Локо»? У Николича слева один Рыбус.
— На тот момент в обойме был Лысов. Сейчас у него неприятности со здоровьем, но я желаю ему скорее поправиться. Надеюсь, все будет хорошо. Да, по факту Рыбус остался один на весь сезон, но лимит на легионеров никто не отменял. Если бы не разгрузили заявку, то не смогли бы взять Зе Луиша и Камано. Когда в «Локо» пришел запрос из «Химок», Николич мне сразу позвонил и сообщил: «Буду говорить все прямо: тебя никто не выгоняет, но ситуация с заявкой следующая. Подумай, как будет лучше, но мне кажется, вариант неплохой: уезжать из города не нужно, с игровой практикой не будет проблем, возможно, вернешься в сборную. Я точно буду за тобой следить». Поговорили хорошо, я быстро согласился и уже на следующий день поехал в «Химки».
— Ты успел понять, что он за тренер?
— Интересный. Очень грамотно разбирает соперников и объясняет, что хочет видеть в исполнении каждого. Тренировочный процесс довольно интенсивный.
— Ты обалдел, когда убрали Семина? «Локо» шел вторым, сезон не доиграли.
— Это шокировало, конечно. С другой стороны, за все время, что я был в клубе, ходили разговоры, что Юрия Палыча хотят убрать. Формальным поводом могли стать результаты, но Семин взял чемпионство, потом Кубок и Суперкубок, попадал в Лигу чемпионов. Я осознавал: как только начнутся проблемы, Палыча уволят, но пока мы побеждаем, он будет с нами. Тем более Семин — легенда клуба, болельщики его обожают и большинство кричалок во время матчей посвящали именно ему.
В последнем матче перед пандемией была яркая победа (над «Ростовом» — 3:1 — Sport24), мы шли на втором месте. Я реально не ожидал, что Семина уберут в такой момент. Казалось, если что-то и случится, то в конце сезона — в зависимости от того, попадем мы в Лигу чемпионов или нет. Но в итоге все решили без нас — ничего нельзя было сделать, только ждать нового тренера и доигрывать чемпионат.
«Хотел оттолкнуть Роналду, но зацепился за его ногу и упал, а он побежал дальше»
— Рыбус мне рассказывал, что при Семине больше всего ненавидел играть на фланге рядом с тренерской скамейкой.
— О, да! Если игра складывается нервно, Палычу не нравится движение, команда проигрывает, а ты — ближайший к нему игрок, то тебе точно хана. Потом наступает перерыв — ты переходишь на другую сторону и попадаешь в нирвану. Тишина как в вакууме!
— Самый жесткий разнос от Семина?
— Их было два. Первый — после товарищеского матча в Сочи с «Уфой». Там все сломались, я сам тренировался с травмой. Мне даже пацаны говорили: «Зачем ты выходишь? Снимись». Но я вышел, а после игры мне Палыч напихал в духе: «Вот поэтому ты и не играешь». Меня это сильно разозлило: во-первых, я на травме, во-вторых, сыграл неплохо, как мне казалось. Вышел из раздевалки и реально кипел!
[media=https://www.instagram.com/p/CALkiRiqV5r/?utm_source=ig_embed]
Второй разнос был после «Тулы». Мы вели 2:1, я вышел на замену на фланг полузащиты. Был момент, когда я пошел прессинговать, но защитник убрал под себя и обыграл. Прямо у скамейки! Семин был очень недоволен. Через пару минут я отнял мяч в подкате и начал контратаку — тишина. А прямо перед свистком я снова слышу крик Палыча: «Прессингуй!». Я побежал, но чтобы меня снова не обыграли, сделал паузу и повис на сопернике: толкал корпусом, хватал руками. В итоге он отдал передачу, но очень неточную — прямо нашему игроку.
После этого звучит свисток, а Семин начинает меня просто уничтожать: «Как ты встречаешь! Дал себя обыграть». Я отвечал, что помешал ему нормальную передачу сделать, он отдал чужому. Но быстро понял, что бесполезно — Палыч меня разносил всю дорогу. Мне после игры даже какой-то болельщик написал в директ: «Ты что такого натворил, что Семин так орал?».
— Страшно спросить, что было после «Ювентуса», когда ты играл по Куадрадо и Дибале.
— Поначалу я с Куадрадо справлялся. В первом единоборстве отнял мяч, во втором — выбил из-под ног. Дальше он пытался «залезть» и заработать пенальти, но я его заблокировал. Но потом за счет того, что он очень резкий, начались проблемы.
Я помнил, как он забил «Атлетико»: ушел влево и пробил в дальний. Поэтому держал левую ногу. А он под конец тайма каждый раз убирал под правую. В перерыве ко мне даже Лоськов подошел и сказал: «Держи правую, он уходит туда». Самый дурацкий момент случился в концовке, когда я упал, и он меня прошел. Дурацкий, потому что я реально прочитал его маневр: как только он дернулся, я рванул вправо, но у меня «поехала» нога! Расстроился ужасно — я же знал, что он туда пойдет, и успевал, но поскользнулся. А выглядело все так, будто Куадрадо меня просто разносит. Хотя в том моменте-то ничего опасного не случилось.
Но обиднее всего было, когда забивал Дибала. В моменте с первым ударом я играл по добиванию, но он двинул так, что добивать было не нужно. А перед вторым голом я пробежал по флангу и оказался последним в линии. «Юве» развернул атаку и сыграл назад, я добежал до центральных защитников и встал, чтобы продышаться. В этот момент Алекс Сандро ударил, а вся наша линия просто стояла и смотрела.
Гилерме отбил в сторону Роналду: Криштиану сделал шаг, чтобы добить, но я видел, что он точно в офсайде. А через полсекунды я краем глаза заметил Дибалу, который выскочил из-за спины. Было нереально обидно, потому что все совпало: усталость, Роналду, по которому я играл и остановился, так как он был вне игры, плюс расположение Дибалы в слепой зоне. Если бы Криштиану там не находился, я бы в любом случае вбежал в штрафную и успел бы заблокировать Дибалу.
— С «Атлетико» было тяжелее?
— В Москве играли более-менее на равных. Подкосил первый гол после аута, хотя до этого мы должны были забивать сами. Это прямо выбесило! А в Мадриде со стартовым свистком было ощущение, что шансов нет. Нас сразу вдавили в штрафную, еще и пенальти поставили на первой минуте. Я стоял и думал: «Черт, нам конец». Когда Коченков потащил, появилась надежда, что продышимся и заиграем. Но они нагнетали и нагнетали — и только где-то в середине второго тайма начало что-то получаться. До перерыва было нереально тяжело.
— Против кого сложнее действовать персонально — Месси или Роналду?
— Я скажу Месси, потому что против него я играл несколько раз, в отличие от Криштиану. С Лео помогало то, что по плану его встречали вдвоем или даже втроем. То есть если я действовал по мячу и выбрасывался, то крайний хав или опорный должны были включаться в единоборство вместе со мной, чтобы Месси оказывался один против двоих или троих. В таких ситуациях мы справлялись, но когда Лео уходил в глубину за мячами и сам разгонял атаки, против его дриблинга, ловкости и скорости практически не существовало приемов.
Что касается Роналду, то по нему в «Локо» больше играл Влад [Игнатьев]. Я с Криштиану встретился в двух эпизодах: когда он пытался прокинуть между ног, но я успел среагировать и выбил в аут. И во время контратаки: я хотел его оттолкнуть, но зацепился за его ногу, споткнулся и упал. А он побежал дальше. Ха-ха!
— Из «Юве» у кого-то взял футболку?
— Нет, в Турине был слишком расстроен поражением, а в Москве просто не стал ни у кого просить. Из той Лиги чемпионов осталась майка Триппьера. Я против него играл за сборную Нигерии и никогда не забуду, как он весь тайм нас просто разрывал. Мы вышли в четыре защитника, и когда мы всей линией смещались ближе к флангу, он оставался вообще один. В перерыве мы перестроились на пять защитников — получилось, что я его дублировал и играл персонально. Стало чуть легче и в обороне, и в атаке. Но Триппьер мне очень понравился. Особенно когда пенальти нам не забил! Удивительно, но он меня вспомнил — в Мадриде я дождался его после игры и забрал майку.
Шесть десертов за раз, проспал тренировку, баня
— После переезда в Москву ты объяснял отсутствие машины тем, что Пермь тебя испортила такси по 70 рублей. С тех пор получил права?
— Нет, но пора этим заняться и наконец-то записаться в автошколу. У меня нет никаких предубеждений. Не буду врать: все это время было просто лень.
— А как ты ездил на тренировки в Баковку, а теперь на базу «Химок»?
— Так же — на такси. В Баковку было недалеко, в «Химки» — чуть подальше. Хорошо, что пробок по утрам нет.
— Пермь — самый депрессивный город, в котором ты играл?
— Ну, по сравнению с Москвой и Питером — да. Хотя со временем мне Пермь понравилась. Повезло с коллективом, мы всегда находили, чем заняться. Командой выбирались в кафе, рестораны — человек по семь-восемь набиралось, все были с семьями. Сам город тоже украшали: сделали классную набережную.
[media=https://www.instagram.com/p/BTT_zaCAwO0/?utm_source=ig_embed]
— Сколько тебе остались должны в «Амкаре»?
— Кажется, пять премиальных [выплат] плюс две или три зарплаты. Два года назад «Амкар» получил деньги за мое участие в чемпионате мира — и какую-то часть долгов они закрыли. Понятно, что не все, но хоть что-то пришло.
— Рекордная задержка по зарплате?
— Два-три месяца — это было стабильно. Иногда не платили по четыре месяца. Но все с пониманием относились. Только Изочакву был в шоке. Помню, приехал и через четыре месяца спросил: «Как это вообще возможно?» Я ответил: «Братан, тут так бывает. Все нормально, не парься». Но он перед зимним перерывом ушел. А нам под новый год все выплатили. Так что все всегда отдавали. Единственный раз, когда не отдали — команды больше не стало.
— После перехода в «Спартак» Соболев говорил, что из тех, с кем он играл, больше всех ест Джикия. В «Амкаре» было так же?
— Ха-ха! Сто процентов. Единственный, кто мог с ним тягаться — это Саша Прудников. По еде он чемпион! По пять, по шесть десертов — это было легко за раз. А Джикия всегда любил поесть. Хотя, помню, когда я его встретил после перехода в «Спартак», заметил, что он реально сильно похудел. Это как раз было при Каррере — Джикия жаловался, что его уже запарило есть одни эти макароны. В «Амкаре» он себе позволял чуть больше. Даже «Макдональдс», ха-ха!
[media=https://www.instagram.com/p/BNo-bFbj_t4/?utm_source=ig_embed]
— Все, кто с тобой играл, рассказывали: у тебя тонна историй про то, как тебя принимали за легионера, который не понимает по-русски. Расскажи любимую.
— Ой, это постоянно случалось! Врачи на медосмотре каждый раз спрашивали, как я так хорошо выучил язык. Но самое коронное — это когда мы летали на сборы. Стюардессы подходили: «Chicken or fish?». Я отвечал: «Курицу, пожалуйста». Больше всех Серега Волков это обожал — он сидел рядом и после моего ответа просто рыдал.
Еще была история на сборах. Прилетели с «Амкаром» в Турцию и заехали в отель, где жили «Динамо» и «Ахмат». После вечерней тренировки были восстановительные процедуры: массаж, сауна. Я пошел в баню: там уже сидели ребята из нашей команды и Станислав Саламович. Он тогда «Ахмат» тренировал. Уже не помню, с чего все началось, но как-то акцент сместился на меня. Саламыч спросил: «Так ты русский? И язык знаешь?». Я ответил: «Ну, да». Он продолжил: «А ну докажи». Я засмеялся: «Стих, что ли, прочитать? Пушкина знаю». Все ребята просто в голос рассмеялись. Потом эта история разлетелась по всем клубам РПЛ — до сих пор ее вспоминают.
— С Черчесовым вы пересеклись в «Амкаре».
— Когда Станислав Саламович приехал, меня отдали в аренду в питерское «Динамо». Только сборы успел пройти. Они были очень интенсивными. Наверное, самые жесткие в моей карьере… Я за счет той подготовки, кстати, провел хороший сезон. Хотя о том, что Черчесов прилично нагружает, знал и раньше. Однажды на сборах приехали на утреннюю тренировку, а на соседнем поле уже тренировался его «Ахмат». В итоге мы закончили, а они еще продолжали носиться. Я тогда это приметил, и когда Черчесов пришел в «Амкар», понял: нам хана.
Он, кстати, единственный тренер, у которого я вышел на замену и до финального свистка вернулся на скамейку. На сборах играли товарняк с румынами. Я вышел и с моего фланга тут же создали момент. А потом я дважды мяч не обработал. После этого — раз, и обратная замена! На следующий день Черчесов меня подозвал: «Я это сделал, чтобы твои проблемы не стали общекомандными». На самом деле, хорошо, что он объяснил, потому что я был очень расстроен. Впервые в жизни со мной такое случилось!
— Самый душевный тренер «Амкара»?
— Ой, я всех люблю вспоминать: Вадим Валентинович [Евсеев], Гаджи Муслимович [Гаджиев]… Муслин, Божович. Меньше всего с Рахимовым работал — он меня в молодежку отправил за то, что я тренировку проспал.
— Ты проспал тренировку?
— Да мне было 19 лет! Сейчас такого не случится, конечно. А тогда ночью никак не мог заснуть: ворочался, думал о чем-то. В итоге включил сериал, чтобы уже не ложиться. Было пять утра. Включил, досмотрел сезон. Посмотрел на часы, время — девять. На базе нужно было быть к десяти, а мне идти пешком минут 15. Подумал: ну, сейчас умоюсь, оденусь и пойду. Следующее воспоминание: я открываю глаза, смотрю на часы, а там 12 дня. На телефоне — море пропущенных. Думаю: да не может быть…
В итоге не стал ничего придумывать, рассказал, что проспал. Мне ответили: «На вечернюю можешь не приходить». И отправили тренироваться с молодежкой. Бегал там, пока Божович не пришел.
Петржела, майка Панова
— В воскресенье у тебя игра с «Зенитом». Самая памятная история о детстве в Питере?
— Там я впервые в жизни попал на стадион. «Зенит» играл с «Черноморцем», я был с отцом и в футболке Панова. Самое интересное, что как болельщик я больше не ходил на «Петровский», потому что во время матчей подавал мячи. Можно сказать, прорывался «на халяву». Никогда не забуду гол Лукаша Гартига: была атака «Зенита», мяч вышел за боковую линию, но я очень быстро его подал. И с этого аута Гартиг забил! Фотография, как я кидаю мяч, попала в газету. А Петржела меня подозвал и сказал: «Дальше подавай не так быстро».
[media=https://www.instagram.com/p/3IqXweBfRg/?utm_source=ig_embed]
Еще было классно, когда приезжала «Севилья». Я смотрел на Савиолу такими глазами! А друг к нему подошел и попросил перчатки — Савиола отдал.
Единственное, что всегда расстраивало: почему в Питере нет второй команды, которая бы конкурировала с «Зенитом». Понимаю, что фишка «один город — одна команда, но я в каждом большом городе есть дерби: Ливерпуль, Манчестер Милан, Турин…
— Летом у тебя заканчивается и аренда в «Химках», и контракт с «Локомотивом». Что будет дальше?
— Честно, пока не знаю. Сейчас думаю только о том, чтобы играть на хорошем уровне. В двух матчах забил два гола. Хочется еще, хотя бы один-два! А летом посмотрим, какие будут варианты. Загадывать тяжело. Может, вернусь в «Локомотив». Или останусь в «Химках». Возможно, что-то появится за границей или из другой команды Премьер-лиги. Пока живу сегодняшним днем и работаю на команду. Меня все-таки позвали, чтобы помог.
Значит, будем помогать!
