Придумав налог на иностранных тренеров, Михаил Гершкович стал одним из самых непопулярных людей российского футбола. Юрий Дудь попробовал поговорить с ним по-человечески – о славном прошлом и странном настоящем.
- Мне приходилось слышать, что Михаил Гершкович – самый техничный игрок в истории Советского Союза.
– Преувеличивают. Были игроки, у которых техника была лучше. Например, Бышовец, Стрельцов, Иванов, Гиви Нодиа, Газзаев.
- Дриблинг, который вы помните до сих пор?
– По юношам в ФШМ был момент, когда я начал с центра поля, обыграл несколько человек к штрафной, потом дал чуть назад и снова пошел на ворота обыгрывать. В итоге получилось так, что я обыграл всех соперников и забил. Но это юношеский футбол, не взрослый.
Вообще технике нельзя научить. И в футбол научить играть, на мой взгляд, невозможно. Если у человека есть талант, то опытный тренер может развить эти качества. Если не дано – на серьезный уровень его не вывести. Что такое футбол? Во-первых, мысль. Во-вторых, техническая оснащенность – чтобы то, что замыслил, претворить в жизнь. В-третьих, физическая подготовка. Одним из тех, кто обладал всеми тремя качествами, был Игорь Добровольский. И мыслил великолепно; и исполнить мог с любой ноги все, что задумал; и физически был одарен – и скоростной, и выносливый. Но у него не хватало характера.
- Что значит «не хватает характера»?
– Приведу такой пример. В 86 году я работал с Эдуардом Малофеевым в «Динамо» – та самая молодая команда с Колывановым, Добровольским, Бородюком. Тогда дубли были очень мощные, поэтому многие игроки основной обоймы играли там, а на предыгровую тренировку Малофеев оставлял себе всего 13 человек и давал им играть в дыр-дыр 7 на 7. Мне тогда еще не было 40 – я играл 14-м и часто попадал в одну команду с Добровольским. Бывало, заводился и кричал: «Игорь! Ну мы же проигрываем. Давай поднажмем». «Дани-и-илыч… Ну, мы завтра будем еще в это играть. И послезавтра – тоже».
- Если бы характер был, как бы сложилась его карьера? Взял бы «Золотой мяч»?
– Думаю, не меньше. По своему потенциалу это игрок уровня Круиффа, он играл в этой позиции как раз. Когда смотришь футбол, всегда с кем-то сравниваешь. Я когда смотрел на Добровольского, на его технику, всегда говорил про себя: «Ну это точно лучше меня!»
- У вас в кабинете висит портрет Эдуарда Стрельцова, с которым вы играли и дружили в «Торпедо». Опишите его одним словом.
– Гениальный. Простой факт: он на пять лет был отлучен от футбола из-за тюрьмы, вернулся и стал лучшим игроком чемпионата СССР. СССР, не России. Специфика игры с ним тоже была. Он мыслил неординарно, в его камертон нужно было попасть. Вот скажем, он получает мяч в углу штрафной, лицом к угловому флагу. Как можно мне, его партнеру по атаке, в такой ситуации открываться в центр штрафной?
- Ну да, странно.
– Это странно и защитникам. Но если уловить его мысли – мне это, к счастью, удалось – открываться надо. Потому что от Стрельцова идет пас пяткой, и ты – один на один.
Получить похвалу от него было очень тяжело. Он приучал: наивысший кайф – это не забить, а отдать, чтобы человек забил. В 68-м году мы выиграли у «Спартака» 5:1. Два гола из пяти забил Эдик, оба – с моих передач. Причем один из голов – после того, как я обыграл троих-четверых, вышел один на один с Маслаченко и не стал бить, хотя забить было просто. Увидел Эдика, покатил ему, он зашел с мячом в ворота. После игры Эдик подошел ко мне: «Вот тебе моя майка и трусы. Сегодня ты взошел на ту вершину, к которой всегда должен стремиться». Майка у меня хранится до сих пор.
- Владимир Маслаченко острил до последних дней своей жизни. Как он острил на поле?
– Тоже матч «Спартак» – «Торпедо». Мне дают передачу, я выхожу один на один, но звучит свисток – вне игры. А Маслаченко вальяжный парень, у него была такая манера: если слышал свисток, резко поворачивался спиной. А я как раз в это время двинул по мячу и попал ему по спине. Он – за мной. Бежал по всему полю, но не догнал. К счастью.
- Стрельцов говорил: «Если б Пеле выпил столько, сколько я, он бы уже давным-давно умер»…
– Это искаженные слова. Их говорил не Эдик. В 58 году Пеле стал чемпионом мира и звездой. В тот же год посадили Эдика, который к тому чемпионату мира готовился и творил чудеса. Я тогда был подростком, меня старшие братья водили на футбол. У меня до сих пор в ушах слова диктора из каждого матча, на котором я бывал: «Лучший игрок матча – Эдуард Стрельцов». Он блистал в клубе, за сборную забивал по 3-4 гола. Я убежден: если бы он поехал на тот чемпионат мира, наша сборная продвинулась бы очень серьезно и большой вопрос, кто бы блистал ярче – он или Пеле.
И вот с тех самых пор болельщики всегда их сравнивали. И когда спрашивали: «Стрельцов или Пеле?» – они говорили: «Если бы Пеле выпил столько кофе, сколько Стрельцов – водки, он бы помер».
- Стрельцов пил?
– Выпивал, да. Гигантский организм. Бывало, его находили за день до игры не в самом лучшем состоянии. Ничего: его веничком попарят, на игру выходит с чувством вины и рвет всех еще сильнее. Но алкоголиком он, конечно, не был.
Качалин
- Сборная СССР, в которой играли вы, часто каталась за границу. Какая поездка памятнее всего?
– В Южной Америке я был два раза: в 69-м и 70-м году. Как раз после второго турне Качалин перестал меня брать в сборную.
- Почему?
– У нас случился небольшой конфликт с Олегом Белаковским, врачом сборной. Я тут же извинился, конфликт был исчерпан, но Качалин решил меня отчислить. Белоковский сам ходил просить за меня, но Гаврил Дмитрич был непреклонен. Я до сих пор очень переживаю, что на чемпионате мира в Мексике я так и не сыграл. Хотя специфика моего организма была настроена на то, чтобы играть на высоте. У многих ребят, когда прилетали в Колумбию или Эквадор, кровь шла носом, как только выходили из самолета. На поле они тоже чувствовали себя неважно. А я двигался как будто ничего особенного нет. Меня спрашивали: «Ты что, не чувствуешь ничего?»
А вообще поездки были сложными. Специфика наших законов предполагала оплату не за количество матчей, а за пересечение границ. Наши импресарио это знали и планировали программу так, чтобы мы как можно чаще переезжали из страны в страну. За эти две поездки я объехал эту Южную Америку вдоль и поперек.
- Жаль, что вас не было в Мексике. Я хотел вспомнить великую историю, рассказанную Евгением Ловчевым. Якобы во время чемпионата мира один из футболистов сборной СССР устроил себе гарем из мексиканок, который постоянно пополнялся новыми и новыми дамами. Когда же сборная уезжала, а женщины в слезах вышли ее провожать, футболист крикнул одной из них: «А сына назови Гришей. В честь моего деда». Уже несколько лет я мучаюсь завистью и вопросом: кто же это был?
– Это не чемпионат мира, это как раз турне по Южной Америке. У нас был такой Виталик Хмельницкий – игрок киевского «Динамо» и большой хохмач. Там ничего особенного и не было, но когда горничные вышли нас проводить, он решил похохмить: «Лучана! Сына назовешь Гришей. В честь деда».
- У горничных вы пользовались популярностью?
– Да я бы не сказал… Тут другая ситуация. Сейчас правильно делают – сборов длиннее 12 дней не бывает. А у нас – на первый сбор едем в Сухуми. Дней на 36. Потом возвращаемся на пару дней в Москву и едем на второй сбор и с него – уже играть на первенство. В Москву возвращались уже к концу апреля. И вот когда ты только приезжаешь на эти сборы, смотришь на горничных и думаешь: «Какие же они все страшные». А потом они все хорошеют, хорошеют, хорошеют.
- Легенда «Кубани» Станислав Лысенко рассказал нам о вратаре, который останавливал выходы один на один, извините, задницей. Самый необычный вратарь, с которым играли вы?
– Нас немного удивил один из торпедовских вратарей. В конце 68-го года Анзор Кавазашвили перешел в «Спартак». Борис Батанов, помощник Валентина Иванова, привез из Риги вратаря Лайзанса. Он просматривал его, когда те играли в жуткую грязь, впечатлился и говорил: «Кузьмич, это вратарь, к которому все прилипает! Надо брать». Парень – здоровый, просто гигант. Но первый раз мы его увидели в Уругвае, мы туда поехали на коммерческий турнир. Жарища, но он выходит на тренировку в налокотниках, наколенниках и ватных штанах. Встал, поднял руки, мы начали бить. Раз ударили – он даже не шевельнулся, потом поворачивает голову: «О, гол». Еще раз ударили – снова не рыпнулся: «О, просквозило». Мы – за голову: е-мае, кого привезли?
Но парень был талантливый, за него взялись, довели до кондиции. Уровня Кавазашвили он не достиг, но все равно отлично заиграл. Правда, не любил, когда ему били по воротам на тренировках. «Я лучше кроссик побегаю».
- На нашем сайте запрещено публиковать интервью без истории о сданном матче. Расскажите, пожалуйста, свою историю.
– Один такой матч был, я о нем уже рассказывал. Тбилиси, последний матч 68-го года. Обеим командам достаточно ничьи: мы занимаем третье место, они никуда не двигаются. Было только одно условие. Стрельцов и Датунашвили шли вровень в гонке бомбардиров. Условие – что Датунашвили эту гонку выиграет. Подошли с этим к Эдику: «Да мне без разницы». В итоге Датунашвили забил два гола, Эдик – один.
Но вообще тут больше вопрос к регламенту. Бывает такое, что ничья устраивает обе команды. Я вам сходу пример приведу: Дания – Швеция на Евро-2004. Ну устраивает ничья и тех, и других – что ты будешь делать? Это стратегия борьбы. Договорные матчи, которые продаются, – это позорище, конечно. А тут… Мы могли бы играть в Тбилиси на победу, но могли пропустить контратаку и лишались бы тогда третьего места. И весь сезон – насмарку.
Харламов
- В свое время работали замглавного редактора еженедельника «Футбол». Как так вышло?
– Мы с юных лет дружили с Олегом Кучеренко – главным редактором «Футбола». Когда я закончил играть, пошел к директору завода ЗИЛ устраиваться на работу. Там был автосборочный комплекс, меня устроили помощником директора этого комплекса по спортивно-массовой работе. Тогда ЗИЛ был государством в государстве. Мощнейшее предприятие, только в нашем комплексе работало 6 тысяч человек, дорога от проходной до моего кабинета занимала минут 20 ходьбы – по заводу ходил специальный автобус.
Мы проводили самые разные соревнования по разным видам спорта. Первенство завода по футболу проводилось, к примеру, в четыре лиги. Четыре лиги по 16 команд! Основным нашим соперником был ОТК и строительный цех. Мы так отчаянно бились за первенство, что приходилось пользоваться знакомствами. У меня за хоккейную команду автосборочного комплекса, знаете, кто играл? Лутченко, Цыганков, Мигунько, Марков.
- Это же нечестно.
– Почему – честно. Они работали по второй трудовой. Все так делали. Это же азарт.
Кстати, посмотрите фотографию: я дружил с Валеркой Харламовым. Его и других ребят-хоккеистов приглашал к нам на субботник. Приезжали.
- Вам понравился фильм «Легенда 17»?
– С точки зрения патриотического воспитания фильм, может, и неплохой. Но мне он пришелся не очень по душе, потому что от Валеры там мало что есть. Понятно, что автокатастрофа была после Суперсерии. Во-вторых, девушка появилась значительно позже Канады. Принижен авторитет других ребят. Ну и Валерка никогда не был лидером раздевалки, который мог пойти и отстаивать интересы за пределами льда. Он заставлял всех работать, но именно на льду. Если все это делалось, чтобы создать некий собирательный образ – другое дело. Но тогда не надо было использовать фамилию Харламов, можно было вообще не брать фамилию настоящую, а просто придумать.
- В «Футболе» вы редактировали заметки?
– Пока я работал на ЗИЛе, делал анализ тура, отчет об игре. Писал сам, честно говорю. А Олег уже потом редактировал. Я учился излагать свои мысли и потом мне это сильно помогло. Когда я стал уже заместителем Олега, какие-то вещи я писал, но много занимался организационной работой – нашел им помещение попросторнее, например.
Бахарев
- Вы четыре года тренировали молодежную сборную России. Самый большой ее талант, который так и не раскрылся?
– Очень талантливым был Беркетов. Жаль, что карьера не пошла, но он сам виноват.
- Он же пил, да?
– Ну… Я не буду так говорить... Он играл и опорного, и заднего защитника. Отлично читал игру, мог начать атаку, вверху здорово себя чувствовал. Очень талантливым был Радимов – считаю, что тот талант, который дал ему Бог, он полностью не реализовал. Ну и Егор Титов. Дальнего паса и удара у него не было, зато игру читал просто великолепно. Думаю, он упустил время уехать. Когда за него предлагали большие деньги, надо было уходить из «Спартака».
- Главная головная боль той команды – Алексей Бахарев?
– Да я бы не сказал, чтобы от кого-то болела голова. А Бахарев – талантище. До сих пор помню наши решающие матчи за выход на Евро-98. За путевку боролись Израиль, Болгария и мы. Израиль уже сыграл, у нас два матча – с Болгарией; чтобы проходить, надо побеждать в обоих. Первый тайм проигрываем 0:1. Во втором – у нас преимущество, зарабатываем пенальти, Соломатин, капитан команды, не забивает. Через пять минут он же исправляется – 1:1. Матч потихоньку катится к ничейке, остается пара минут. И тут Бахарев берет мяч, обводит одного, второго, третьего, выходит на вратаря. Кладет вратаря, защитник в это время закрывает ворота. У меня на скамейке – сердечный приступ, а Бахарев обводит еще и защитника и спокойно забивает.
- На молодежном Евро-1998 вы сразу же уступили Испании и вылетели. Был хоть какой-то шанс ее обыграть?
– Был. Я три-четыре раза пересматривал этот матч, последний – совсем недавно. Тогда была неудобная структура у турнира: один матч проигрываешь – борешься только за 5-8 места. Там Егор Титов такой мяч не забил – попал в плечо вратарю при счете 0:0. Еще был момент, когда у них парень срезал головой в свои ворота и попал в штангу. Бузникин запорол верный момент... А у наших ворот таких шансов не было. У Испании был Гути и еще второй номер, лохматый из «Реала»… Мичел Сальгадо, да. Они потом обыграли Норвегию и Грецию и стали чемпионами.
Филимонов
- Вы были старшим тренером сборной России при Романцеве. Что входило в ваши обязанности?
– Олег Иваныч совмещал эту работу со «Спартаком». Поэтому все организационные вопросы, добыча информации о соперниках, взаимоотношения с тренерами, контакт с ребятами – все это было на мне. У нас тогда было много легионеров – мы впервые стали их встречать на хороших машинах, проводили их через VIP-выход в аэропорту. Создавали такую атмосферу, чтобы они понимали: их здесь ценят, ждут.
- Самый тяжелый день той сборной?
– Игра с Украиной. Олег не выдержал, за пару минут до конца ушел со скамейки… Переломили цикл, выиграли на «Стад де Франс», остался один матч и такой нелепый гол... Кто-то говорил, что там колдуны были за воротами.
- Кто?
– Колдуны. Ряд наших ребят из обслуживающего персонала, которые были за воротами. Говорили, что была какая-то атмосфера, какое-то поле нездоровое… А та команда была сильнее той, которая через два года поехала на чемпионат мира.
- Многие до сих пор считают, что Филимонов пропустил тот гол не просто так.
– Я не верю в это. Даже представить не могу, что Саша мог так сделать.
Романцев
- Вячеслав Колосков видел Олега Романцева на чемпионате мира-2002 пьяным, а тогдашний глава Спорткомитета Вячеслав Фетисов предлагал уволить его с формулировкой: пьяницам не место в большом спорте. Кто-то из коллег рассказывал, что на чемпионате мира Романцев практически не выходил из своего номера.
– Это какой-то утрированный подход. Это очень далеко от истины.
- То есть затворником он не был?
– У него все время так. Когда надо – приглашал людей. Я считаю его выдающимся специалистом – очень жаль, что он сейчас ушел из профессии. Мало кто мог так поставить игру, мало кто так чувствовал футболистов… Да, что-то мы могли себе позволять. После игры. Но чтобы много…
- Вы общаетесь?
– Да, иногда созваниваемся. Он часто ездит с ветеранами. Часто бывает на рыбалке… Проблема Олега в том, что он не привык работать под началом кого-то. А сейчас в руководстве клубов люди, которые мало компетентны и преследуют цели не развития клуба, а осваивания денег хозяина.
- В «Спартаке», когда он был его президентом, бюджет не осваивали?
– Так «Спартак» был частным клубом. Они жили на те деньги, что сами зарабатывали – на трансферах, еврокубках, от спонсоров. После того как «Спартак» выиграл 6 матчей из 6 в Лиге чемпионов, они продали ведущих игроков не просто так ведь. Продали, чтобы клуб мог существовать.
- На чемпионате мира-2002 сборная России не смогла выйти из самой простой группы. Почему?
– Много факторов. Например, перед чемпионатом мира сломался Мостовой, а в отборочном турнире он был нашей ключевой фигурой. Сломался в товарищеском турнире Samsung, в котором мы играть не очень хотели, но нам пришлось. Плюс Леша Смертин, который отличный сезон проводил, играл с травмой.
- Три вещи, которые не надо было делать в Японии?
– Первое – не играть в этом коммерческом турнире, он вообще не стыковался с нашим планом подготовки. Второе – чуть-чуть по-другому комплектоваться, может, три-четыре позиции.
- Вратаря, например?
– Вратаря мы не имели права менять, потому что Нигматуллин провел блестящий отборочный цикл. Я сколько раз ему говорил зимой, чтобы не уезжал, но он все-таки поехал в «Верону» и раскис там. Я ему постоянно звонил в Италию и говорил: «Все хорошо, ты наш первый номер». Ну и ошибся он, по сути, только раз – когда со штрафного от Бельгии пропустил.
Ну и третье – в матче с Бельгией выбрать немного другой состав. Кержакова и Сычева вместе ставить, может, и не надо было, но кого-то из них – да. Плюс еще была идея Семака поставить последним защитником, потому что он побыстрее, посообразительнее. Но не решились, потому что он никогда до этого так не играл.
Бышовец
- Молодежная сборная ваша единственная самостоятельная работа. Почему?
– Почему же, я еще два года в дубле «Динамо» проработал. Потом стал помогать Малофееву. Потом я заболел желтухой, и мне на два года запретили практиковать – любая нагрузка была запрещена. Работал в центральном совете в «Динамо». Потом Кучеренко пригласил меня в «Футбол» своим заместителем, еще позже – Колосков позвал работать в РФС. Я сначала был у него помощником по связям с общественностью, так сказать, пресс-атташе. Кстати, я как пресс-атташе сборной России был на чемпионате мира в Америке – был при сборной, водил Пал Федорыча Садырина на пресс-конференции.
В 1993-м Кучеревский принял молодежную сборную, позвал меня начальником команды. У нас хорошо получалось: ездили в турне в Южную Америку, в Москве обыграли Германию. Но потом он неожиданно уехал на Украину по семейным обстоятельствам. Меня вызвал Колосков: «Кого будем назначать?» «Давайте думать». «А сам – возьмешь?» «Возьму». Образование у меня было, опыт – тоже.
Я всегда считал: работа тренером клуба и тренером сборной – это разные профессии. Есть те, у кого в силу таланта получается и там, и там, но таких мало. После молодежки я считал, что моего опыта достаточно, чтобы продолжать работу в сборной. Когда в 98-м из первой сборной ушел Борис Игнатьев, меня назначили исполняющим обязанности тренера главной команды. Потом был назначен Исполком, на котором должны были принять решение. Но Анатолий Федорович собрал бригаду, которая серьезно повлияла на этот процесс.
- Что за бригада?
– Сенаторы, депутаты. Мне дали понять, что не надо продолжать в этом участвовать.
- Как вам это дали понять?
– Меня два или три раза приглашали в Кремль, Игорь Шабдурасулов – мы с ним давно общаемся – говорил: «Подожди». А напрямую сказал, что надо снимать кандидатуру, Лужков. Мы были в неплохих отношениях, он сначала сам говорил, чтобы я выдвигался. Но когда это вышло на такой уровень, передумал: «Михаил Данилыч, не спеши».
- После чемпионата мира-2002 вы не тренируете вовсе. То есть уже 11 лет.
– После Японии я очень переживал. Насколько переживал, что отказывался от предложений, которые у меня тогда были. Всем говорил, что взял паузу. А потом пауза затянулась. Звать перестали.
- На что вы жили все это время?
– У меня и сбережения были, и бизнесом пытался заниматься. Еще ездил по регионам с выступлениями – заработок небольшой, но достаточный.
Божович
- На каком автомобиле вы ездите?
– На Mercedes E300.
- Почему же не на российском? «Лада Гранта», «Лада Приора» – говорят, отличные модели.
– Я понимаю, о чем вы. Почему я должен ездить на российском авто, если я имею возможность купить Mercedes? Хотя я понимаю: если бы я покупал его в Германии, заплатил бы два раза меньше.
- И вам это кажется справедливым?
– Я спокойно к этому отношусь. Потому что есть люди, которые не могут купить немецкую машину, зато могут – отечественную модель. И ее надо поддерживать.
- А если отечественный производитель производит дерьмо? Зачем тогда это поддерживать?
– Ситуация такая, что сделать? Я согласен: как машину наши и иностранные сравнить нельзя. Но их все равно защищают. Тренеров – не защищали. Но вот вам вопрос: наших и иностранных тренеров сравнить можно?
- Отдельных – может, и можно. Но общим уровнем – конечно, нет.
– А я считаю, что вполне сравнимые вещи. Я часто бываю на всевозможных симпозиумах и могу сказать: в чем наши тренеры как минимум не уступают – это в уровне образования. Посадить ведущих специалистов иностранных, а рядом – наших и начать говорить о тренировочном процессе, о его управлении, о дозировках, о нагрузках, о восстановлении – мы будем на равных. А если взять общую массу – скажем, по человек 100 от каждой страны – мы будем превосходить.
Знаете, в чем мы отстаем? В уровне менталитета управления. В уровне позиционирования себя перед работодателем. В уровне общения с прессой. В уровне общения с болельщиками.
- Как к вам пришла идея ввести налог на тренеров? Просто проснулись и решили?
– Это пошло от чувства несправедливости. Когда приглашают Хиддинка, Капелло или Спаллетти, какие могут быть вопросы? Но ведь кого только у нас не было: и бразильцы, и какие-то чехи… Сколько сейчас иностранных тренеров в премьер-лиге?
- Шесть.
– Это главных. А если с помощниками – 50. Пять-де-сят! Это нормально? В то время как наши специалисты, готовые идти уже даже на вторые роли, сидят без работы. Это разве справедливо? Вот у меня есть список (достает листок бумаги). Романцев – понятно. Саша Ирхин без работы. Харлачев. Петрушин. Цховребов. Силкин. Назаренко. Андреев. Эштреков. Смирнов. Воробьев. Павлов...
- Вы и правда считаете, что кто-то из них может сейчас потянуть команду премьер-лиги?
– А почему нет? Павлов может потянуть?
- Не уверен.
– А я уверен.
- Ну а Ирхин? Кажется, его последний опыт в премьер-лиге – последнее место с «Ураланом» в 2000 году.
– Ирхин мог бы вторым тренером пойти работать. Петрушин, Цховребов – тоже. Или вот Маминов – какой талантливый парень!
- Да?
– Именно как тренер. Я присутствовал на его защите дипломной работы. Работа сама очень хорошая, грамотная. И о нем очень хорошо отзывается Юрий Палыч Семин.
Я понимаю: все это спорно. Но мы же должны давать им шанс.
- Итак, вы решили, что налог нужен. Что вы делали дальше?
– Сначала собрали бюро Объединения отечественных тренеров. В него входят Гаджиев, Семин, Газзаев, Игнатьев, Бердыев, Слуцкий, Карпин, Павлов и я. Начали консультироваться, как все это воспримет футбольное сообщество. Мы ездили на матч сборной с Северной Ирландией, который не состоялся; потом была игра с Бразилией в Лондоне. Там поговорил с руководителями межрегиональных объединений. Встречался я и с руководителями клубов, РФПЛ, ФНЛ. Все идею восприняли хорошо.
- Прямо все руководители клубов?
– Все, с кем разговаривал. А я встречался с Гинером, Керимовым, с Федуном разговаривал Карпин. Все были за. Потом стали думать, какую сумму сделать. Вот скажите: сколько стоит нанять хорошего европейского тренера?
- Миллиона три евро в год.
– Это минимум. Мы посчитали, что 5 миллионов рублей от этой суммы клубы смогут потянуть. Логика в том, чтобы эта сумма была бы по карману тем, кто взял выдающегося тренера, и была бы проблемной для тех, кто борется за выживание и все равно нанимает иностранца.
- То есть «Амкар» в таком случае едва ли когда-нибудь открыл России тренера Божовича?
– А что сделал тренер Божович?
- Как минимум вывел команду из Перми в финал Кубка России и еврокубки – впервые в ее истории.
– Ну а результат-то где? Когда он оказался в «Динамо», где довлеет результат, тренера Божовича мы не увидели. Да, может быть, он неплохой специалист, но у нас таких – пруд пруди.
- Сколько денег клубы уже заплатили?
– За тех тренеров, которые были назначены до налога, платить не надо. Поэтому нам прислали 5 миллионов за Кучука, еще 5 – за Мунтяну. Еще по 2,5 миллиона – за тренеров «Мордовии» и «СКА-Энергии».
- В каком из здешних сейфов эти деньги сейчас?
– Они находятся на субсчету в РФС. Когда писали: «Денег Гершковичу не дадим», – люди не знали, что Гершкович к этим деньгам вообще никакого отношения не имеет. Я – только член комиссии РФС, которую возглавляет Лексаков и которая определяет направление средств. Утверждает их или бюро Исполкома, или Исполком.
Мы недавно выделили три направления на то, как их потратить. Первое – в команду, которая под руководством Хомухи стала чемпионом Европы, игроков готовили тренеры из семи клубов. Мы решили их поощрить и отправить на юношеский чемпионат мира в Эмираты. Оценка соперников, оценка тенденций развития юношеского футбола. Это хорошее направление?
- Если они не будут лететь бизнес-классом и жить в отеле «Парус» – вполне.
– Не-е-ет. Эконом-класс, отель – две звезды, билеты на футбол вообще будут бесплатно. Там даже до миллиона рублей не дойдет.
Второе – хотим провести семинар для детских тренеров в разных регионах, начать с Подмосковья. Снять помещение, оплатить лекторов – траты небольшие.
Третье и главное – у нас катастрофически не хватает методических пособий. Видели эту книжку?
Ее подготовили, она всем была нужна, но напечатать денег не было. Нам помог Керимов – он оплатил выпуск пяти тысяч таких книжек. Мы взяли у РФС разнарядку и во все 83 региона ее бесплатно отправили. Но это мизер. Мне из регионов звонят: «Данилыч, еще надо».
Капелло
- Платит ли налог на иностранных тренеров РФС?
– Нет. Во-первых, Фабио Капелло заступил на эту должность еще до налога.
- Хорошо, допустим после чемпионата мира сборную России возглавит Гвардиола. РФС снова не будет платить налог?
– Этот налог касается только клубов. Куда РФС будет платить этот налог? Сам себе? Вот Галицкий говорит: «Гершковичу денег не дам». Еще раз скажу: к Галицкому я отношусь с уважением, это человек, который тратит свои деньги на футбол. Но он должен владеть информацией. Я не буду вступать с ним в дискуссию.
- Вступите со мной. Вы активно поддерживаете российского производителя, но на прошлой неделе поддержали еще кое-что – проект Объединенного чемпионата России и, внимание, Украины. Вы хотите защитить российских тренеров, но соглашаетесь с тем, чтобы половина команд из российской премьер-лиги уступили свое место иностранным клубам. Как все это сочетается?
– Давайте так: с точки зрения спорта этот проект будет интересен? А экономики? Есть продукт, в который хотят вкладывать большие деньги. А есть продукт «российский футбольный чемпионат», куда деньги вкладывают не такие. И тот, кто вкладывает, ставит условие, чтобы он был таким – с российскими и украинскими клубами. Там, кстати, в призовом фонде предусмотрена сумма 50 миллионов евро на нужды РФС. Да, там куча проблем, которые надо преодолеть, чтобы это состоялось. Состоится или нет – не факт. Но я поддерживаю его, потому что это повысит зрелищность, даст приток денег в российский чемпионат.
- Чем повышение зрелищности с помощью присоединения другой страны отличается от повышения зрелищности с помощью тренера Кучука или Мунтяну?
– Но ведь иностранные тренеры, которых к нам привозят, как правило, не лучше наших.
- А украинские клубы – лучше? «Говерла», «Ильичевец» и «Металлург» (Донецк)?
– Ну, по плану там будет 9 украинских клубов. Уровень 5-6 из них очень адекватный. Кроме того, они все частные и там идет постоянный рост.
Мунтяну
- Представим, что у меня есть футбольный клуб. Я назову вам несколько причин, почему, если Слуцкий, Черчесов и Карпин заняты, я не хочу нанимать других россиян. Во-первых, знания. В Испании 46 школ тренеров по всей стране, в России – она одна.
– Я не знаю досконально весь рынок. Но повторюсь: если сравнивать отдельными специалистами, знания – на равных. А иногда знания наших тренеров превосходят.
- Вторая причина – многие русские тренеры пьют. В ФНЛ сейчас работает тренер, которого уже давно считают перспективным, но которого свои же игроки на тренировках постоянно видят под газом. Зачем мне такой в команде?
– Если взять общую массу, то процентов пять, может, и пьют. Но 95 – не пьют. Во всяком случае – на работе. Они относятся очень внимательно к этому делу. Но зачем вам нанимать кого-то из этих 5 процентов?
- Третья причина – русские тренеры не знают иностранного языка. Как он будет строить отношения в моей команде, в которой половина основного состав не говорит по-русски?
– Да, это проблема, которая не дает возможности многим нашим тренерам работать за рубежом. Я им всегда говорю: «Ребята! Учите язык». Отвечают: «Времени нет», еще что-то. Вот Гвардиоле сказали в «Баварии»: полгода – если не выучишь, контракта не будет. Говорит он теперь?
- И довольно неплохо. А почему не говорят наши тренеры? Никто из списка безработных, которых вы назвали, не говорит на иностранном языке.
– Но они-то работают здесь. Хуже, когда к нам приезжает иностранцы и за несколько лет не удосуживаются выучить хотя бы разговорную речь...
- Когда Мунтяну привез в «Кубань» пять помощников, вы сказали: «Не понимаю, зачем с собой тащить целый колхоз». А я знаю одного российского специалиста, который тренировал «Локомотива», тоже привел с собой кучу ассистентов и брал с них процент от зарплаты...
– Я знаю такого тренера.
- Мы говорим об одном и том же человеке?
– Думаю, да. Не будем называть его фамилию... Так вот по поводу помощников: сейчас иностранцы привозят и тех, кто уколы делает, и тех, кто мячи подает. Я согласен: когда человек приезжает в другую страну, один помощник ему нужен. Но один – не больше.
Уткин
- Александр Бубнов назвал идею вашего налога «дебилизмом». Как вы на это отреагировали?
– Я на Бубнова не реагирую. Я помню его еще футболистом и как раз с тех пор не реагирую. Специфический человек, который может что хочет сказать лишь бы пропиарить себя.
- Василий Уткин сказал: «Сейчас Россия может не выйти на чемпионат мира, если только назначить тренером Гершковича».
– Вася… У нас с ним давнишний разлад. Еще с тех пор.
- С каких?
– С 1998 года. Когда он принимал участие в процессе, чтобы меня не назначили главным тренером сборной. Он был рупором Бышовца.
У меня был определенный опыт работы в сборной. Специфику ее работы я уловил. Сегодня уже поздновато, но тогда я был готов и результат был бы другой. Шести поражений не было бы точно.
- Давайте же ответим Василию. Если бы вам доверили сейчас сборную России, вы вывели бы ее на чемпионат мира?
– Сейчас? Я давно не практиковал. Но если бы так случилось, уверен: Люксембург и Азербайджан мы бы точно обыграли.
Юрий Дудь