Борис Горовой: Каждый второй тренер в России — недоучка

Лимит, плохие поля, старые стадионы, суровые будни низших дивизионов — именно эти темы выходят на первый план, когда заходят разговоры о бедах российского футбола. Экс зенитовец Борис Горовой по завершении карьеры игрока отработал больше трех лет спортивным директором таганрогского «Торпедо», теперь он в этих вопросах — авторитетный эксперт.




— В российском футболе низшие дивизионы традиционно считаются проблемными. Вы знаете об этих проблемах изнутри. Как от них избавляться?

— Последние недели много копий сломано по поводу лимита. На мой взгляд, где лимит нужен точно, так это во втором дивизионе. Только в другой форме — чтобы часть команды состояла из молодых футболистов, не старше 22–23 лет.

— А что это даст?

— Позволит быстрее разобраться с их перспективами. Сейчас там полно 30-летних футболистов. Болтаются из команды в команду, выше этого уровня не поднимаются. А потом заканчивают не приспособленными к жизни. Весомых денежных накоплений нет, образования нет, опыта работы нет. Люди оказываются после завершения карьеры несостоятельными и начинают спиваться. Будет гораздо лучше, если понимание, что большими футболистами они не станут, придет к таким в более молодом возрасте.

— Пойдем дальше.

— Еще один бич второго дивизиона — закон о спорте. В этих реалиях он не работает и лишь тормозит развитие футбола. Сегодня за выпускника футбольной школы клуб второго дивизиона должен заплатить ей деньги.

— Логично.

— А за кого платить-то? В 17–18 лет мальчишки из школы приходят совсем «сырые». Есть большие сомнения, что из них получатся футболисты и что они и дальше захотят посвятить себя футболу. К тому же одного-двух брать смысла не имеет.
Если брать — человек 5–7. Я как бывший руководитель клуба понимаю тех, кто платить за них не хочет. Когда есть возможность бесплатно взять не начинающего игрока, а 25-летнего,
— зачем при невеликих бюджетах так рисковать? Получается замкнутый круг. Мальчишкам надо играть, но давать им шанс опасаются.

— Какой же выход?

— Я считаю, что эти выплаты надо отменить. Перечислять школам деньги в том случае, если футболист подписал контракт с клубом ФНЛ или премьер-лиги. На месте футбольных школ уж лучше пару-тройку лет подождать, но получить уже не 200 тысяч, которые все равно большой погоды не сделают, а несколько миллионов. И возможно, в будущем процент с последующей продажи. Вспомните Жиркова, Сычева, Кержакова, который пришел в «Зенит» из «Светогорца». Это наглядные примеры, когда игрок уже в 18 лет явно перерос второй дивизион.



— А что вы думаете об идее обязать клубы второго дивизиона непременно задействовать в составе местных воспитанников?

— Я против. Вот есть шикарная академия «Краснодара», у которой выпускники априори сильнее, чем в школах в других регионах. И тогда команды второго дивизиона из Краснодарского края изначально получат преимущество.

Второй момент — это будет ограничивать использование клубами второго дивизиона воспитанников «Краснодара». Ведь первую команду пополнят единицы, далеко не все попадут даже в ФНЛ. Но для второго-то дивизиона почему не использовать выпускников академии, которую сам Фабио Капелло назвал лучшей в мире?

— Вы с ним согласны?

— Однозначно.

— Чем она лучше зенитовской?

— В первую очередь — условиями. У «Зенита» тоже хорошая академия, но она перестроена из старых корпусов школы «Смена». А Сергей Галицкий строил академию с нуля, вместе с общеобразовательной школой, там все необходимое для обучения, развития и футбольной подготовки детей было предусмотрено изначально. Ну и, конечно, количество занимающихся. У «Краснодара» кроме основной академии есть еще в районе 30 филиалов, всего занимается около 2000 детей.

Еще у них перед «Зенитом» объективное преимущество — климатические условия. Там под открытым небом можно заниматься почти круглый год, а у нас так, чтобы с комфортом, шесть, максимум семь месяцев. Это не значит, что качество работы зенитовской академии будет хуже — только время покажет. Но в том, что «Краснодар» начнет выпускать хороших игроков для премьер-лиги, я уверен. Подчеркну еще, что академии клубов премьер-лиги — лишь малая часть детско-юношеского футбола России.

— А как обстоят дела в остальных регионах?

— Печальны там дела. Игроки приходят в профессиональные команды с изъянами в подготовке. Даже по меркам второго дивизиона. По-другому и быть не может, если в большинстве футбольных школ тренерам платят 10–12 тысяч рублей. Ну 15. Кто за эти деньги пойдет работать? Или какой-нибудь дедушка, или несостоявшийся человек. Даже если и толковый специалист придет, будет работу тренера совмещать с другой. А это уже не то.

— Порой возникают споры по поводу квалификации детских тренеров. Одни утверждают, что с ней все в порядке, другие, что знания большин­ства тренеров — нулевые.

— Второй вариант гораздо ближе к реалиям. Огромная проблема — обучение детских тренеров. Формально есть центры, где получают лицензии. Но за тот объем часов чему-то серьезному научиться невозможно. Что такое — ребенок? Это биологическая машина. В 5 лет у него надо развивать одни качества, в 7 — другие, в 10 — третьи начинать. А когда тренеры без понятия об этом, начинается мешанина. Так можно и талант загубить, и здоровье подорвать.

— Сколько в России таких безграмотных тренеров?

— Каждый второй. Академии клубов премьер-лиги я в расчет не беру. Там, конечно, тренеры хорошо образованны, получают новые знания на семинарах, ездят на стажировки в Европу. Но в масштабе России эти академии — мизер. В остальных регионах с инфраструктурой и тренерскими кадрами — просто беда.



— Как выглядит инфраструктура в низших дивизионах?

— Расскажу на примере Таганрога, где долго работал. В южном городе нет ни одного нормального натурального поля. Как вам? Решили постелить новое искусственное. Сначала собирались его сделать нормальных размеров — 120 на 80, но сэкономили и положили нелепое покрытие 88 на 48, которое уже гнить начало. На нем даже матчи профессиональных команд нельзя проводить, там глаза на это закрывают.

— Кому выгодно экономить?

— В том-то и дело. Председатель местного спорткомитета подчиняется не министру спорта Ростовской области, а мэру. И чтобы лучше в его глазах выглядеть, старается больше экономить. Люди отчитываются не за сделанное для развития по своему прямому профилю — появились ли у них новые футбольные поля и стадионы, как они тренеров поощрили, сколько соревнований провели, нет. На три копейки меньше потратили, но развитие футбола в тупике. Дебилизм! Когда я слышу, что мы большая футбольная страна, то, зная все это, сильно удивляюсь. Мы карлики в футболе!



— С тренерами в низших дивизионах тоже беда?

— Тренеров-то достойных там хватает. Дело в том, что оценивать их состоятельность надо не поверхностно. У специалистов ведь разные кредо. Одни при наличии средств набирают опытных игроков и решают с ними турнирные задачи. У других результаты команды хуже, но это не значит, что они слабее. Такие специалисты смотрят глубже — для них очень важна перспектива — они растят игроков, пусть даже и в ущерб турнирной задаче.

— Совмещать одно с другим в современном футболе реально?

— Для меня лучшие в этом деле — Валерий Лобановский и Юрий Морозов. Они и результата добивались, и местных футболистов развивали, которые у них играли в стильный узнаваемый футбол. Можно было киевское «Динамо» в любую форму одеть, но черты команды Лобановского бросались в глаза всегда. То же самое касалось и «Зенита» 2000–2002 годов, за который я играл под руководством Юрия Андреевича.

— Как он этого добивался?

— Его кредо, как, уверен, и кредо Лобановского, заключалось в упоре на развитие сильных качеств игрока. За которыми слабые были спрятаны очень далеко, и футболист достигал высочайшего уровня. Вот, например, появился в команде 19-летний Андрей Аршавин. Он не мог выполнять большой объем беговой работы, так Морозов запрещал ему тратить силы на оборонительные действия. Чтобы при атаке Андрей всегда оставался свежим.

Кому-то Юрий Андреевич давал задание после отбора не мудрить, а отдать мяч Андрею Кобелеву или тому же Аршавину. Или Саша Кержаков. Его козыри были видны сразу — скорость, напор, сильный удар. Поэтому и задачу тренер перед Кержаковым сформулировал просто: при фланговых атаках влетать в штрафную, когда партнер готов отдать передачу — убегать защитникам за спину.

Учитывая, что в работе с мячом Кержаков не столь хорош, Морозов ему запрещал участвовать в розыгрышах. Если по-простому — каждый занимался своим делом, не распыляясь на то, что получается хуже. Как Данни, который забирает мяч у защитников и тащит через все поле. Сейчас вообще многие команды можно в перерыве переодеть, и никто не заметит. Настолько все похожи.


— С Лобановским общаться доводилось?

— Один раз. Когда «Зенит» тренировался на базе киевского «Динамо» в Конча-Заспе. Это было весной 2002-го, за два месяца до смерти Валерия Васильевича. Шли с ребятами — он навстречу. «Как вам база?» — спрашивает. У «Динамо» она тогда во всем СНГ вне конкуренции была. Перекинулись несколькими фразами и пошли. Они, кстати, с Морозовым по вечерам в Киев уезжали — могли куда-то в гости зайти, посидеть, выпить. И ничего — на работе это никогда не сказывалось.



— С нынешним «Зенитом» ваше поколение как-то связано?

— Никак. Отношение к ветеранам со стороны клуба расстраивает. Я был в Лондоне на стадионе «Арсенала». Причем несколько раз. Там ветераны всегда сидят на одних и тех же местах, общаются, из этого и складываются живая история и аура клуба. У нас же — насколько знаю, абонементы дают поколению «Зенита»-84, нам — нет. Ни абонементов, ни даже пропуска на стадион для машины.

Мелочь, но именно из них складывается отношение. А ведь победа в Кубке России 1999 года для клуба стала грандиозным достижением. Сегодняшний богатый и успешный «Зенит» закладывался именно тогда. Без той победы и молодых игроков на первых ролях при Юрии Морозове интерес богатого спонсора и сегодняшняя популярность «Зенита» бы не появились.

— В футбольной части чем вам этот «Зенит» не нравится?

— Я политику клуба в отношении игроков не понимаю. Одно дело, если бы они нашли условного Халка в той же Японии, как «Порту». Купили бы его за миллион долларов, а через несколько лет продали за 30 миллионов, например, в «Милан». Тогда бы концепция клуба и была понятна.

Приезжает уже сильный, но еще недорогой футболист. И с мотивацией — уехать в европейский топ-клуб. Как те же Видич, Иванович и Шкртел, прыгнувшие потом на более высокий уровень. А Халк приехал в «Зенит», похоже, на главный контракт своей карьеры. Купить за 60 миллионов игрока, который еще до первого удара в Питере по мячу стал стоить 30, — этой политики я не понимаю. Путь в никуда.

— Многие говорят, что с Петербургом «Зенит» ассоциируется все меньше…

— В «Зените» вообще почти ничего питерского не осталось. И дело не только в уходе из команды своих воспитанников. Сегодня «Зенит» воспринимается не как футбольная команда города, а как иностранный коммерческий проект. Я рад, что в качестве игрока застал совсем другие времена.

На каждый матч ходила знаменитая болельщица Софья Аранович, могла спуститься к тренерской скамейке, поговорить с любым футболистом и тренером. Ей уже тогда было под 90, а она говорила: «Сколько будет жить “Зенит”, столько буду жить и я». Софья Иосифовна объединяла многие поколения болельщиков, тогда «Зенит» и был ленинградско-питерским. А сегодня он для таких болельщиков — чужой.

— Если вы позвоните, например, Максиму Митрофанову с какой-нибудь просьбой, что услышите в ответ?

— Думаю, он спросит: «А кто вы такой вообще?» Вы поинтересуйтесь у руководителей «Зенита», знают ли они тех, кто выиграл в 1999 году Кубок России. Уверен, что фамилий половины игроков они не слышали никогда.

Максим Михалко, обозреватель sportsdaily.ru

22 июля 2015, 03:52

P.S. Опуликовано с сокращениями. Полная версия по ссылке на источник.